Напарник, глава 6
А вот теперь наконец-то финал.

Название: Напарник
Фандом: Марвел, пост-Гражданка
Герои: Стив Роджерс, Тони Старк, в эпизодах Т'Чалла
Рейтинг: PG-13
Жанр: экшн, драма, броманс
В предыдущих сериях: часть 1, часть 2, часть 3, часть 4, часть 5
Читать целиком на АО3

~ 5200 словПервое, что Стив услышал, когда очнулся — шуршание листвы. Он ещё не открыл глаза, но уже представил тропический лес Ваканды — тенистый, утопающий в зелени, опутанный лианами, влажными от дождя. В таком лесу и умереть не жалко.
Почему-то он был уверен, что умрёт — не сейчас, так через минуту. Стив сделал всё, чего хотел от жизни. Упрекнуть себя было не в чем. У него не осталось нерешённых проблем, упущенных возможностей, горьких сожалений. Даже с Тони успел поговорить — пусть урвал всего минутку, но это лучше, чем ничего.
Пошевелившись, Стив понял, что на нём больше нет железного костюма. Он открыл глаза и уставился в белый потолок. Глаза слезились, а в груди будто что-то ныло. Стив поморщился и огляделся. Тропическим лесом тут даже не пахло.
Он лежал на больничной кровати, что стояла в небольшой комнате. В изголовье жужжали приборы, от которых к кровати ползли трубки и датчики. Под потолком висел телевизор, бесшумно транслирующий странноватое ток-шоу, где все женщины были в платках.
У другой стены Стив заметил стол, стул и несколько книжных полок. Ещё здесь был вентилятор: поток воздуха от него шевелил раскидистые листья пальмы. Именно это шуршание и стрекотание Стив и принял за звуки тропического леса.
Единственное небольшое окно выходило во дворик. Кряхтя, Стив приподнялся на локтях и разглядел крыло здания из жёлтого песчаника. Оно не было похоже ни на райские кущи, ни на тюрьму, ни на тренировочный центр Мстителей.
Сбитый с толку, Стив сел в постели и опустил ноги на пол. Он ожидал, что бок будет ныть, но звон в ушах и боль в рёбрах стали сюрпризом. Осторожно щупая рёбра, он пытался понять, что случилось.
Тут дверь в углу открылась, вошёл незнакомый мужчина в халате; в руках он держал айпад на манер врачебного планшета. Завидев Стива, он остановился и что-то быстро сказал на непонятном языке.
— Что случилось? — спросил Стив. — Где я?
Врач помотал головой и с сильным акцентом сказал:
— Не говорить по-английски.
Стив попытался объясниться иначе: указал за окно и осведомился:
— Ваканда?
Врач шагнул поближе, мотая головой и повторяя что-то на том же неясном языке. Стив бросил взгляд на планшет: интерфейс пестрел арабскими закорючками.
— Ближний Восток? — наугад спросил Стив. — Или Африка?
Врач активно закивал.
— Значит, Африка?
— Марокко, — пояснил врач.
Это не внесло ясности, а только запутало.
— Смотреть, — сказал врач, указывая на повязку на боку Стива. — Я смотреть, вы лежать.
— А вы можете позвать кого-нибудь, кто говорит по-английски? Где костюм?
— Я смотреть вас, — повторил врач.
— Костюм. Робот. Железный человек.
— Только смотреть.
Разговор с врачом зашёл в тупик. Стив сдался и позволил осмотреть рану; на всякий случай он следил за каждым действием врача, но тот не сделал ничего предосудительного — лишь убедился, что повязка на месте, что-то потыкал на экране планшета и исчез.
Подождав пару минут, Стив с трудом встал, отцепил датчики и доковылял до двери. За дверью оказался длинный белый коридор. У поворота в другое крыло стояли три охранника. Завидев Стива, они тут же кинулись навстречу, что-то быстро тараторя в рации и друг другу.
Поначалу Стив напрягся, но вместе с охранниками к палате сбежались и другие сотрудники. Персонал наполовину состоял из арабов, наполовину — из африканцев. С горем пополам нашёлся местный чиновник по фамилии Сайед, неплохо говорящий по-английски.
Стив спросил, арестован ли он. Услужливо улыбаясь и беспрестанно кивая, чиновник заявил, что Стив Роджерс — дорогой гость правительства Марокко, и что его визит — большая честь.
Стива проводили обратно в комнату. Ему принесли ужин, выдали полотенце и зубную щётку и объяснили, как добраться до туалета и ванной.
— Не стесняйтесь просить о чем угодно, — великодушно заявил Сайед.
Он придвинул стул поближе к кровати, присел на краешек и изобразил на лице дружеское участие.
— Мы сделаем все, чтобы ваше пребывание здесь было комфортным. Вам назначен лучший врач, а, кроме того, мы сейчас решаем вопрос о тренажерном зале. Вы ведь нуждаетесь в тренажёрах? Не прямо сейчас, конечно, но через пару недель, когда вылечитесь...
— Уверены, что это не ошибка?
— Ошибка?
— Пару часов назад все пытались меня убить.
— Пару часов? О, нет-нет. Вы не поняли. Вы живете в Марокко уже три дня.
Стива удивило слово «живёте».
— То есть международная операция уже кончилась?
Сайед торопливо согласился:
— Разумеется.
— И я здесь законно?
— В некотором роде да.
Он лукаво улыбнулся и продолжил:
— Не то чтобы я тот человек, который полностью посвящён в детали, мистер Роджерс. Однако смею заметить, что вы любимчик фортуны.
— Вы можете говорить яснее? — не выдержал Стив.
— О, я стараюсь. Видите ли, в чем дело… Вы прибыли в крайне тяжелом состоянии, но, к счастью, устройство, в котором вы находились, ввело вас в искусственную кому. Если бы не это, боюсь, крушение имело бы последствия куда хуже…
Говоря это, Сайед улыбался всё шире и шире. Возможно, таким образом он надеялся расположить Стива к себе, но Стив терпеть не мог сладкоречивых бельмесов.
— Какое крушение?
— Возможно, я не совсем верно выразился. Было бы лучше назвать это жёсткой посадкой. Это устройство… то есть костюм… как мне сказали, в полёте он разрядился. Безусловно, это большая трагедия! Но, к счастью, пока вы подлетали к Марокко, ваш влиятельный друг откликнулся на великодушное предложение нашего правительства. Должен сказать, далеко не всякая страна готова принять столь интересного гостя. И уж тем более не всякая страна готова воспрепятствовать экстрадиции в Америку…
— А где костюм?
Сайед запнулся и переспросил:
— Костюм?
— Тот, в котором я прилетел.
— Ах это. Боюсь, костюм сильно повреждён. Не думаю, что с ним можно что-нибудь сделать, но, слава богу, мы сумели извлечь из обломков вас, — Сайед обвёл взглядом комнату. — Это один из особняков министерства иностранных дел. Все условия для дипломатов отныне доступны и вам.
Сайед выдержал паузу, давая Стиву возможность выразить восторг по этому поводу, но ничего не произошло. Стив был далёк от восторга. Он молча смотрел на Сайеда с нечитаемым выражением лица.
— Словом, мистер Роджерс, я ответственно заявляю, что Марокко готово предоставить вам политическое убежище. Поздравляю вас.
Стив кивнул.
— Да, вот ещё что... Замечу, что по территории вы можете передвигаться безо всяких ограничений, но за забор лучше пока не ходить. Там толпы журналистов. Мы делаем всё, что в наших силах, чтобы обеспечить вам покой, но всё-таки не можем ручаться, что в этой толпе не найдётся недоброжелателей.
Снова возникла пауза. Очевидно, Сайед ждал благодарностей. Стив ответил:
— Спасибо, я это ценю.
И тут же добавил:
— Когда я смогу поговорить с Тони Старком?
Хитрая улыбка Сайеда померкла. Он воровато обернулся, будто кто-нибудь мог подслушать, и попросил:
— Давайте без имён. У вашего друга сейчас кое-какие неприятности с законом. По правде говоря, его не могут найти.
Стив дрогнул, но решил, что нельзя этого показывать.
— Окей, а когда я смогу взглянуть на обломки костюма?
— А зачем на них смотреть?
— Считайте, что я любопытный.
Сайед посмотрел на Стива со смесью укоризны и снисходительности. Так смотрят на ребёнка, который по наивности несёт ерунду. Едва касаясь, он похлопал Стива по плечу, встал со стула и сказал:
— Ну, не напрягайтесь… Давайте не будем спешить. Вам бы сейчас встать на ноги. Надеюсь, вы не думаете о нас плохо.
— А вы, надеюсь, понимаете, что значит этот костюм.
Чиновник отозвался:
— Сколько бы ни значил этот костюм, сдаётся мне, ваша жизнь стоит немного больше.

* * *

Снова Стив Роджерс вернулся к тому, с чего начал. Беженец, беглый преступник и враг государства. Теперь ещё и Старка втянул в неприятности. А что со спецназовцами? Что с командиром Расселом?
Эта мысль особенно мучила его в первую ночь, когда он не мог уснуть и долго пялился в потолок, напряжённо прислушиваясь к шорохам со двора. Не ревёт ли вдалеке винт вертолёта? Не слышно ли крадущихся шагов, не пищит ли таймер взрывного устройства?
Стив уже не в первый раз впадал в посттравматическое состояние тревожного ожидания. Он знал, что скоро это пройдёт, и не придавал большого значения своей тревоге. Куда больше его волновало, что отныне в этой ситуации он не один. Где-то там, за этими стенами, в тысячах миль отсюда Тони Старк точно так же не может уснуть, и в тишине ему тоже мерещится черте что.
Стив предпочёл бы впадать в паранойю вместе, а не по отдельности. Но ему не оставили выбора. Пользуясь слабостью Стива, дипломаты устроили ему информационную блокаду. Стив понятия не имел, где сейчас Тони, как поживает командир Рассел со спецназовцами и сдержал ли генерал Росс своё обещание: «Сдайтесь, и никто не пострадает».
Формально Стив выполнил условия договора и хотел знать, помогло это или нет. Однако выяснить это было не так-то просто. Новости почти не долетали до него. Марокканцы называли это отдыхом — Сайед не уставал повторять, что Стиву нужно сначала поправить здоровье, а уж потом лезть в политику. Он не понимал, что для Стива судьба Тони Старка и спецназовцев была сугубо личным делом, не имеющим к политике никакого отношения.
Но все же Стив нашёл лазейку.
На следующее утро после пробуждения он попросил, чтобы ему дали выступить с публичным заявлением. Он не сомневался, что марокканцы сочтут эту просьбу неслыханной наглостью — с их точки зрения, предоставление политического убежища само по себе было щедрым жестом. Стиву дали возможность пожить в тишине и покое — зачем же снова мутить воду, куда-то лезть и привлекать внимание?
Хотя бы из уважения к благодетелям Стиву следовало заткнуться и не высовываться как минимум месяца три, а вместо этого он требовал трибуну и ставил дипломатов в рискованное положение.
Словом, в этой просьбе ему отказали. Тогда Стив выдвинул новое требование — доступ в интернет. Разумеется, и эта затея была обречена на провал — интернет давал слишком много возможностей, а дипломаты зорко следили за тем, чтобы уважаемый гость не имел шансов проявить себя. Сеть попала под запрет с мутной формулировкой «в связи с требованиями отдела безопасности».
Стив сделал вид, что огорчился. Вздохнув, он высказал последнюю просьбу — дать ему доступ к телеканалам, транслирующим международные новости.
Если бы Стив сразу начал с этого, марокканцы вряд ли пошли бы на попятный, но на контрасте с предыдущими заявлениями это выглядело безобидно. Марокканцы уступили.
Так, путём нехитрых манипуляций, Стив получил то, чего хотел, а заодно усвоил местное правило: ничто не стоит воспринимать однозначно. С арабами «нет» не всегда означало «нет». Здесь торговались, спорили, юлили, подначивали и обманывали, а тот, кто этого не делал, автоматически становился мишенью.
Ещё пару недель назад Стив согласился бы на это, но теперь осточертело. Роль мишени была не для него.

* * *

— Мистер Роджерс, я вам в сотый раз повторяю: это совершенно невозможно. Я бы с радостью пошёл вам навстречу, но…
— Давайте проясним. Что в этом невозможного?
— Костюм хранится не в этом здании. Вы не можете прямо сейчас пойти и посмотреть на него. Это даже физически затруднительно.
— Хорошо, а где хранится костюм?
— Это не стоит вашего беспокойства.
— Вы не ответили на вопрос.
Сайед картинно цокнул языком, выражая притворное восхищение. Сидя в кровати, Стив не сводил с него глаз. Сайед, как обычно, устроился на краешке стула, выпрямив спину и сложив руки на коленях. Вид у него был невинный, как у христианского святого.
За два дня споры с Сайедом уже вошли в привычку.
— Вот это да. Не зря об упорстве Капитана ходят легенды. Должен сказать, меня предупреждали о вашей… ммм... целеустремлённости. Но вы оказались прямо-таки крепким орешком… Я правильно говорю? В вашем языке ведь есть такое выражение — «крепкий орешек»?
— Да, всё верно. У вас отличный английский. И всё-таки ещё пару слов о костюме. Так где, говорите, он сейчас?
— Я не говорил.
— Разве? А, по-моему, обмолвились.
— Вряд ли.
— Почему?
— Давайте обсудим что-нибудь другое, — предложил Сайед. — Вот, например, ваше выздоровление. Врач сказал, у вас фантастически быстро заживают раны.
— Я правильно понимаю: вам запрещено говорить о костюме?
— Ну зачем так сразу…
— Значит, сокрытие информации — ваша личная инициатива?
— Мистер Роджерс, ну что вы меня мучаете! Вам все равно туда нельзя.
— Именно мне?
Сайед на миг потерял терпение и закатил глаза.
— Слушайте, доступ к этим складам не выдаётся просто так. Я такое же гражданское лицо, как вы. И, даже если я захочу, всё равно ничего не смогу сделать. Так что давайте сосредоточимся на том, что действительно важно. Ваше лечение…
Следующие несколько фраз Стив пропустил мимо ушей. Он услышал то, что хотел: «гражданское лицо» и «эти склады».
Стало быть, костюм забрали местные вооружённые силы.
— Поймите, правительство Марокко многое делает для того, чтобы поставить вас на ноги. Наш главный приоритет — ваше состояние. Может быть, вы не в курсе, но после операции в Ваканде весь мир хочет знать, что Капитан Америка жив, здоров и невредим.
Стив прекрасно знал об этом — весь день он смотрел новости и ток-шоу по разным международным каналам. Операция в Ваканде стала сенсацией; мало того, что она вновь подняла тему о правовом статусе супергероев, так ещё и всколыхнула антивоенное движение.
Генерал Росс на телевидении не появлялся; судя по отрывочным сведениям из новостных сюжетов, он залёг на дно и готовился дать показания в Верховном суде. Ему крепко досталось и от демократов, и от республиканцев. Нашёлся фотограф, который снял раненого и безоружного Стива в кругу военных, наставивших на него винтовки. Эти кадры облетели весь мир, и ни одно политическое движение не осталось в стороне.
Левое крыло упрекало Пентагон в немотивированной военной агрессии; перед зданием Пентагона днём и ночью митинговали правозащитники, а вместе с ними хиппи, антифашисты, феминистки и даже ЛГБТ-активисты. Правые тоже не остались в долгу: даже консервативный «Фокс Ньюс» атаковал Пентагон сюжетами о попрании Конституции.
Демократам не понравился сам факт международной военной операции и кадры с безоружным Капитаном; республиканцы, в свою очередь, были возмущены тотальным государственным контролем и непомерно раздутым бюджетом. Генерал Росс не жалел денег на то, чтобы разделаться с Кэпом, и теперь ему это припомнили.
Наконец-то страна, традиционно расколотая на две половины, пришла к единодушию. Стив бы порадовался, если бы не волновался за Тони и спецназовцев.
К счастью, со спецназовцами всё было в порядке. Генерал Росс попросту не успел свести счёты с собственными подчинёнными. Всё случилось слишком быстро. Уже в первый час после освобождения командир Рассел выступил на телевидении с заявлением, что Капитан Америка никого не брал в заложники. От него журналисты узнали, что генерал отправил снайперов в Ваканду ещё до начала официальной операции, а значит, преследование Кэпа по определению было незаконным. После этого интервью разразился скандал небывалых масштабов, и генерала Росса вызвали в Верховный суд.
Как Стив понял из новостей, Доусон, Стивенс, Дирби и остальные бойцы в одночасье стали национальными героями. Отныне он был спокоен за их судьбу.
К сожалению, он не мог сказать того же о судьбе Старка. Тони искали журналисты, военные, адвокаты и даже сама компания «Старк Индастриз», но уже который день поиски не давали результатов. Последний, кто разговаривал с Тони, — некий секретарь по связям с общественностью по имени Эннис Николсон, — заявил, что ничего не знает о местонахождении босса, и вообще они толком не общались. Старк даже не помнил, как зовут секретаря. Стоило ли ждать от него откровений?
— Мистер Роджерс, вы вообще меня слушаете? Каждое утро мы выпускаем пресс-релиз о вашем самочувствии.
— Это как-то связано с костюмом?
— Я просто пытаюсь объяснить, как нам важно, чтобы вы были в безопасности. Поймите, наше правительство поручилось за вас. Представьте себе, что будет, если с вами что-нибудь случится.
Заметив скепсис в выражении лица Стива, Сайед торопливо прибавил:
— Я понимаю, вам это, может быть, безразлично. Вы пережили множество международных конфликтов. Однако для нас это вопрос государственной важности. Мы в ответе за вас, а, стало быть, не можем позволить ставить под угрозу вашу безопасность.
— И в чём, собственно, угроза? Я в порядке.
— Пока вы не выздоровели и пока снаружи дежурят журналисты, любое перемещение — угроза. Поэтому вам лучше остаться здесь.
— А если не останусь?
Сайед оценивающе посмотрел на Стива: наверное, решал, насколько серьёзен этот вопрос.
Наконец он мягко сказал:
— Вы останетесь.
Стиву не понравился его тон — добродушный, спокойный и ничуть не сомневающийся. Таким тоном констатируют общеизвестные факты.
Похоже, Сайед, а вместе с ним и марокканские власти, искренне верили в то, что Стив не будет сопротивляться. Куда ему бежать — в чужой стране, в одиночку, без союзников, перспектив и надежд, да ещё и после ранения? Подёргается и успокоится, и не таких ломали. Фигуру Капитана можно будет использовать для укрепления международного имиджа. Кроме того, это отличный инструмент влияния на Штаты.
И ладно ещё Роджерс. Стив не питал иллюзий о том, что правительство Марокко заботится именно о нём. Костюм — вот где была золотая жила. Даже выйдя из строя, костюм оставался ценнейшим военным трофеем. Марокканцы не зря уволокли его на склад и не зря запретили Стиву соваться в это дело; они понимали, что, разобрав костюм на части и вникнув в его устройство, можно получить уникальные технологии. Причём даром.
— Ну так что? — сказал чиновник. — Мы договорились?
Глядя ему в глаза, Стив пожал плечами. Врать он не хотел, но Сайед расценил это как согласие.
— С вами приятно иметь дело, мистер Роджерс.
Если бы он знал Стива получше, никогда бы так не сказал.

* * *

На третий день врач предложил Стиву сделать ещё один рентгеновский снимок. Предыдущая рентгенограмма грудной клетки показала множественные переломы рёбер и сдавливание лёгкого; другие снимки добавили к списку поперечный перелом лучевой кости и пару трещин в какой-то из берцовых костей.
— У обычных людей реабилитация занимает два-три месяца, — сказал врач через переводчика. — Но вам, пожалуй, хватит и трёх недель.
Врач был отличным малым, но в суперсолдатах ничего не понимал. Стив и без рентгена мог сказать, что кости почти срослись. В грудной клетке уже ничего не ныло, температура не повышалась, проснулся аппетит — стало быть, воспалительные процессы были завершены, и Стив почти выздоровел.
Стив прикинул, как скоро врач заметит, что его пациент уже не болен. Часов через пять, десять? В лучшем случае через сутки. Потом он, конечно, все расскажет начальству, и Стива переведут в другое место. Куда-нибудь в глушь, чтобы залёг на дно и не высовывался.
— Давайте перенесём рентген на завтра, — попросил Стив. — Неважно себя чувствую.
Врач выслушал переводчика, вежливо покивал и согласился: завтра так завтра. Торопиться было некуда. Врач верил, что его приставили к Капитану минимум на пару месяцев.
Он уже повернулся к двери, когда Стив позвал:
— Эй, сэр! А больному не положены прогулки на свежем воздухе?
Врач нахмурился. Стив добавил:
— Нельзя же всё время сидеть в четырёх стенах.
Врач поразмыслил, о чём-то посовещался с переводчиком и согласился: прогулки пойдут на пользу. Он пообещал, что поговорит с охраной, и вышел в коридор.
Минут через двадцать в комнату зашёл охранник. На ломаном английском он заявил, что покажет Стиву внутренний дворик. Вдвоём они спустились на этаж ниже и минут пять петляли, прежде чем выйти к подсобной двери.
Все эти меры — одновременно хитрые и очень наивные, — наводили на мысль о навязчивом контроле. Арабы слишком сильно хотели, чтобы Стив нуждался в их услугах, и делали все для того, чтобы сделать его беспомощным.
За дверью скрывался маленький садик длиной метров двадцать, а шириной и того меньше. Охранник отошёл чуть левее и, остановившись за белой колонной из песчаника, стал внимательно наблюдать за Стивом. Стив сделал пару шагов в сад.
Засаженный пальмами, пышными кустами и цветниками, сад был обнесён высокой решётчатой оградой. Это была тюрьма — пусть живописная, дорогая и комфортная, но всё-таки тюрьма. Как и всякая тюрьма, она не оставляла пространства для манёвра, но Стив не выказал разочарования.
Как и положено больному, он медленно прошёлся по узкой тропинке от одного края ограды до другого, и на глаз оценил высоту — метра три, не меньше. И разбежаться-то негде, и оттолкнуться не от чего. По периметру висели камеры; только в одном месте их не было — там, где за оградой неудобно стояли мусорные баки. Подобраться к ним было трудно из-за разросшихся кустов.
Под надзором охранника Стив навернул ещё кружок по саду. Разворачиваясь около мусорных баков, он обратил внимание на грузовик без номерных знаков, припаркованный за ними. Затем взглянул наверх и заметил окно на втором этаже прямо над кустами. В окне виднелась ручка швабры.

* * *

Итак, цель был проста: любой ценой прорваться к костюму. Костюм был единственной возможностью связаться со Старком. Программное обеспечение должно было остаться невредимым при любом крушении. Оставалось только придумать, как попасть на военные склады.
У Стива была одна зацепка — грузовик без номеров. Эту модель он однажды видел в Лагосе: бронированный кузов, усиленная трёхместная кабина, плавный ход и надёжность, как у танка. В таких машинах перевозили ценные грузы, требующие особой охраны: скажем, биологическое оружие или радиоактивные металлы в изоляционных коробах. Внутри даже был небольшой подъёмный механизм для погрузки тяжелых ящиков. Стоила такая машина весьма недёшево.
Стив прикинул, что Марокко вряд ли располагает внушительным военным бюджетом. Таких машин должно быть очень мало, а поводов их использовать ещё меньше. Зачем здесь грузовик? Напрашивался один ответ: первоначально грузовик подогнали, чтобы перевезти в нём костюм, а теперь — чтобы перевезти Стива, когда он выздоровеет. Водители грузовика должны были знать, где находятся военные склады. И у них должен был быть пропуск.
Вечером перед пересменкой охраны Стив переоделся в свою одежду: джинсы, толстовку с дыркой от пули в правом боку и бейсболку с надписью «Я люблю Ваканду». На стуле висела полотняная сумка; Стив покидал в неё зубную щётку, пасту, полотенце, бутылку питьевой воды и одноразовый гель для душа.
Он ещё раз просмотрел международные новости и на всякий случай мысленно проговорил всё, что мог запомнить: политическую обстановку, детали расследования по делу против Росса, кое-какие мелочи о событиях в Ваканде. И самое главное — «Тони Старк так и не объявился».
Дождавшись пересменки, Стив выскользнул в коридор. На стене висел план эвакуации; Стив бегло ознакомился с положением комнат на этаже. Нужная ему подсобка скрывалась за пятой дверью слева.
Замок был хлипкий. Стив плечом выбил дверь, вошёл в подсобку и аккуратно прикрыл дверь за собой. Здесь было темно и тесно. Швабры, вёдра и тряпки отнимали всё свободное пространство. Стив с трудом протиснулся к окну, стараясь ничего не уронить, открыл створку и внимательно осмотрелся. В тёмном саду не было ни одного фонаря, а камеры смотрели в другие стороны. Если он всё правильно рассчитал, в этом месте была слепая зона.
Не медля, Стив скинул вниз сумку. Раздался шорох листьев и мягкий хлопок, но в остальном было тихо. Стив ловко перемахнул через узкий подоконник, повис на руках и, сгруппировавшись, прыгнул вниз.
Руки оцарапало ветками. Стив угодил ровёхонько в середину пышного колючего куста. Обломав сучья и листья, мешавшие обзору, Стив подхватил сумку с земли, отполз к ограде и в этот момент услышал шаги.
Кто-то шёл по дороге по ту сторону забора.
Услышав треск в кустах, незнакомец сбавил шаг. Стив прижался спиной к забору. Незнакомец обошёл припаркованный грузовик и остановился около мусорных баков.
Краем глаза можно было заметить его кроссовки — такие белые, что аж глазам больно.
— Просто из интереса, Роджерс. Что ты собирался делать в этих кустах?
От неожиданности Стив подпрыгнул и обернулся.
— Тише, тише, — успокаивающе сказал собеседник и сел на землю за мусорными баками. — Не пались, я ещё не успел взломать систему наблюдения. Если сработают датчики движения, сюда сбежится вся охрана.
Стив успел заметить на нём кенгуруху с капюшоном, солнечные очки и бейсболку — иными словами, теперь Стив и Старк выглядели, как братья-близнецы. Они сидели спиной к спине, разделённые забором. Стив боролся с желанием перемахнуть через забор и обнять Тони, но за неимением такой возможности выбрал старый добрый способ выразить привязанность.
— И где тебя носило?
— О, узнаю Кэпа...
— Неделю ни слуху ни духу!
— Было одно дело.
— Что за дело?
— Имей терпение, Роджерс, — уклончиво ответил Старк. — Должна же во мне быть какая-то тайна.
— Мог бы отправить весточку. Жив, цел, здоров, Тони. Четыре слова — разве это так трудно?
— Ладно, не начинай. Я вообще-то думал, что ты до сих пор в коме. Видишь, даже припёрся к тебе в гости. Пиццу принёс. Гляди.
Раздался шорох пакета и скрип картона. Слева от Стива в щель между забором и асфальтом протиснулась коробка с логотипом «Папа Джонс».
— Это называется «преломить хлеб», — назидательно сообщил Старк. — От этого проходят все обиды.
— Ты что, сравниваешь плоть и кровь Иисуса с пиццей?
— Есть будешь или нет?
С минуту оба деятельно жевали. Немного погодя Старк спросил:
— Кстати, как здоровье?
— Порядок. Сильно тебя прижал Росс?
— Кто кого ещё прижал, — небрежно бросил Тони.
Не отвлекаясь от разговора, он возился с перчаткой-репульсором, а Стив, не отдавая себе отчёта, подстраховывал его — смотрел по сторонам и прислушивался.
— Тони, насчёт костюма. Военные его забрали.
— Ты хотел сказать: украли, — поправил Тони. — Ничего, я заблокировал все системы.
— Дело даже не в этом. Они сказали, что достали меня из обломков костюма, а сам костюм разбился при крушении. Но травмы-то странные. У меня были сломаны рёбра, а ещё нога и рука.
Старк поперхнулся пиццей.
— За кого они меня принимают? Да у этого костюма запас прочности на Халка. Он бы сроду не покалечил пилота.
— Вот и я так подумал. Ставлю на то, что при крушении костюм не пострадал, но его раскурочили, когда пытались вытащить меня. Отсюда и переломы.
Старк поймал мысль на лету.
— Думаешь, они предложили дипломатическое убежище ради костюма?
— Им были нужны твои технологии. А я просто бесплатное приложение.
— Вот ублюдки.
— Что будем делать с этим?
Тони пожал плечами.
— А что тут сделаешь? Ну, допустим, они умудрились вскрыть костюм. Допустим, что они сломали тебе рёбра и заслуживают мести…
— Месть не при чём.
— Они всё равно не смогут взломать программное обеспечение. А снабжение у этой модели так себе. Это не боевая модификация, а сдерживающая, так что интересного оружия там нет. Так, по мелочи.
Стив уточнил:
— То есть ты не собираешься забирать костюм?
— Ну заберу я его — и куда потом дену? Игрушка-то немаленькая. С собой таскать не будешь, а припрятать негде. Я в бегах, вообще-то.
— А кто не в бегах? Это не причина бездействовать.
Старк тяжело вздохнул и начал:
— Слушай, я уже понял, что ты рвёшься навалять этим засранцам, но давай посмотрим правде в глаза. Сейчас не лучшее время, чтобы ввязываться в драку. Ты только-только после ранения, а у меня — ни мастерской, ни денег, ни даже запасных штанов.
— Железным Человеком тебя делают не мастерская, не деньги и не запасные штаны.
Старк опять вздохнул, ещё горше. Они шёпотом переругивались, не оборачиваясь друг к другу.
— Я в отставке, ты разве не в курсе? Ах да, ты же у нас сам в опале. А ведёшь себя так, будто нет.
— Ты готов признать, что всё кончено? Вот так, легко?
— В смысле — легко?
— Кто угодно может обкрадывать тебя, загонять в угол, делать из тебя преступника...
— Хватит.
— И ты это стерпишь. Что с тобой случилось?
Старк взорвался:
— Это было ни хрена не легко! — он опомнился и продолжил чуть тише. — Ты думаешь, мне было легко смотреть, как они превращают тебя в террориста? Смотреть, как ты прячешься? Как за тобой гоняются, будто ты грёбаный Бен Ладен, а потом приказывают стрелять на поражение, а ты в это время решаешь сдаться? И всё это, блин, из-за меня!
— Ты не виноват, Тони. Давай не будем сдаваться.
Старк прервался на полуслове.
— Что, прости?
— Не сдавайся. Росс и все остальные хотят, чтобы мы на них оглядывались. Чтобы мы сверялись с их правилами, везде чувствовали себя чужими и вечно в себе сомневались. И ладно ещё я поддался — всё бросил, щит отдал. Подумал: всё, труба, какой из меня Капитан, чего я вообще в этой жизни добился?.. Но, Тони. Ты же не такой. Они хотят убедить нас, будто мы живы лишь потому, что нам позволяют жить. Но мы спасли тысячи людей и сделали всё, чтобы самим не умереть. Это мы творим судьбу, а не они.
Стив помолчал и вдруг добавил:
— И мы остались вместе. После всего. Разве это не доказывает, что мы чего-то стоим в своих ролях?
Стало тихо. Стив слышал, как Старк сопит — должно быть, он готовился обрушить на голову Стива лавину едких комментариев. Стив терпеливо дожидался, когда это произойдёт, и внутренне приготовился успокаивать Старка.
— Из всех твоих мотивационных речей эта самая паршивая.
Стив выдохнул.
— Серьёзно, отставка плохо на тебя влияет. Раньше от твоих речей прям сердце замирало.
— У тебя и сейчас глаза на мокром месте.
— С чего ты взял?
— Как будто я тебя не знаю.
— Проехали.
— Нет, подожди…
— Роджерс, ты действуешь мне на нервы.
Стив улыбнулся и отодвинул к мусорным бакам пустую коробку из-под пиццы. Коробка потянула за собой пакет на стороне Старка. Раздался знакомый звук — нечто среднее между звоном и слабой вибрацией.
— Да, кстати о ролях, — сказал Старк. — Ты испортил сюрприз. А я, между прочим, над этой штукой работал три недели.
Зашуршал полиэтилен. Стив вытащил из пакета круглый щит из серебристого металла.
— Извини, не успел довести до ума. Это один из прототипов апгрейда. Баловался на досуге, хотел прикрутить систему наведения и улучшить крепление к рукаву. Но времени не хватило даже на то, чтобы покрасить.
Стив взвесил щит в руке.
— Спасибо.
Старк отвесил смешок.
— Да за что спасибо… Не быть тебе теперь звёздно-полосатым.
— А, может, уже и не надо.
Тони опять пожал плечами. Он всегда так делал, когда терялся. Стив повернулся к забору.
— Посмотри на меня.
Старк нехотя обернулся. Очки закрывали половину его лица.
— Можно без этого? — попросил Стив. — По-моему, нам уже хватит.
Помедлив, Тони снял очки. На Стива смотрели усталые тёмные глаза — как всегда, дьявольски умные и пронзительные.
— План такой, — быстро заговорил Стив, — отвлекаем охрану, забираем этот грузовик и вычисляем, где сейчас костюм. Я за рулём, ты взламываешь логи. Должны же там быть какие-нибудь логи? Или, не знаю, записи с бортового компьютера?
Старк откомментировал:
— Иногда я забываю, какой ты нуб…
— Не расклеивайся, ты мне нужен.
— О, и ты даже не представляешь, насколько. Без меня ты, наверное, и будильник завести не сможешь.
— Так мы договорились? Едем за костюмом?
— А потом что?
— Там видно будет. Как минимум надо раздобыть красную книжку… Нет, не делай такое лицо. Я знаю, что ты думаешь о Баки, и мне жаль, но… Мне правда нужна твоя помощь.
— С этого и надо было начинать.
Старк встал на ноги. Он явно ожил: расправил плечи, что-то потыкал в интерфейсе перчатки-репульсора и сказал:
— Систему я взломал. Камеры по периметру отключены, через минуту охрана поймёт, что это не глюк. Если не будешь тупить, уложимся в срок.
Стив зацепился щитом за металлическую перекладину на заборе, подтянулся наверх и, оттолкнувшись, перемахнул через забор, как легкоатлет на соревнованиях по прыжкам в высоту. Приземлившись, он выпрямился и вопросительно посмотрел на Старка: мол, что дальше?
— Грузовик бронированный, но кабину можно взломать. Перед взрывом задержи дыхание.
— Перед каким взрывом?
Старк швырнул что-то за спину. Пластина вылетела из его перчатки и, судя по звуку, прицепилась к дверце грузовика. Стив мгновенно подскочил к Старку и закрыл их обоих щитом. В следующее мгновение бахнул взрыв, запахло гарью, и тротуар заволокло дымом.
— А раньше нельзя было сказать? — возмутился Стив и закашлялся.
— Хотел кое-что уточнить. Ты просто прелесть, Роджерс. Сходим куда-нибудь, когда эта заварушка кончится?
— Ты так ш-шутишь, да?
— А тебе бы хотелось, чтобы я шутил?
Пока Стив кашлял, Старк сверил показатели, и, страшно довольный собой, повернулся к грузовику. Он сделал вид, что вдруг о чём-то вспомнил.
— Хотя погоди… Надо закончить ещё одно дело.
От бессилия Стиву захотелось взвыть.
— Какое ещё дело? Ты же сам сказал, у нас есть минута.
— Не бойся, это не займёт много времени.
На глазах у Стива Тони деловито осмотрел загоревшийся мусорный бак, вытащил из большого кармана кенгурухи красную книжку и бросил её в огонь.
— Вот теперь пошли.
Потеряв дар речи, Стив обескураженно смотрел на Старка.
— Ты идёшь или нет? Не отставай, напарник.
Вот ведь позер, с улыбкой подумал Стив.

fin.