Название: Знай своё место
Фандом: Civil War
Пейринг: Тони Старк и Баки Барнс (если считать эту мясорубку пейрингом)
Жанр: драма
Размер: макси (в процессе)
Рейтинг: R
Предыдущие главыПервая глава — roksen.diary.ru/p209099367.htm
Вторая — roksen.diary.ru/p209127475.htm
Третья — roksen.diary.ru/p209156518.htm
Четвёртая — roksen.diary.ru/p209171062.htm
Пятая — roksen.diary.ru/p209251664.htm

Глава 6
Сходство

~ 4 200 слов20.

Больше всего на свете Тони хотел напиться. Причём сильно. Так, чтобы себя не помнить. Две вещи не давали ему сдаться — работа и дело Брюса Беннера.
История с Халком по-прежнему оставалась главным новостным поводом для всех федеральных СМИ. Прислушавшись к Пеппер, Тони не стал привлекать к делу адвокатов «Старк Индастриз». Даже если бы он решился, проку от этого было бы мало — юристы из корпорации не специализировались на уголовных процессах. Тони озадачил Пятницу. Проанализировав информацию из открытых источников за последние десять лет, Пятница составил список адвокатов, показавших наилучшие результаты в сложных делах с убийствами, террором и угрозой нацбезопасности. Список получился небольшим. Первые три претендента заявили, что слишком заняты, четвёртый не брал трубку и не отвечал на е-мейлы, пятый лежал в психоневрологическом диспансере, а шестой и вовсе отошёл от дел. Седьмой и восьмой ответили вежливым отказом без объяснения причин. Девятый поначалу заинтересовался, но потом тоже слетел с крючка.
Тони удвоил гонорар, но адвокат был непреклонен. Тони спросил, почему. Собеседник любезно пояснил, что даже самая щедрая оплата не покроет репутационного ущерба.
— О какой репутации идёт речь? — возмутился Тони. — Вы вытаскиваете из тюрьмы убийц и террористов.
— Да, сэр. Но, согласитесь, их нельзя сравнить с Халком. Я слышал, что мистер Беннер может пережить конец света... Или даже стать его причиной.
— Беннер невиновен.
— Да-да. Я тридцать лет в этом деле и ещё не встречал ни одного виновного.
Тони в гневе бросил трубку.
В списке осталось одно имя — Алан Доу. Тони повеселила карикатурная, нарочито обезличенная фамилия. При встрече он понял, что фамилия идеально подходит этому человеку. От природы Алану Доу досталась невыразительная внешность. Он был не высок, но и не низок. Крепкое телосложение могло бы сделать его представительным, если бы не узкие плечи. Вдобавок Доу сутулился и носил пиджак не по размеру. Глубоко посаженные глаза не выражали никаких чувств. Над высоким лбом начинались залысины с островками русых волос.
Внешность Алана Доу не произвела на Тони впечатления, однако в его пользу говорили три оправдательных приговора в сложных, но не очень громких делах. После встречи он попросил день на размышления. Тони уже успел привыкнуть к отказам и мысленно приготовил несколько ядовитых фразочек. К его удивлению, Доу позвонил на другой день и сообщил, что нужно затронуть вопрос о психиатрическом освидетельствовании.
Из его монотонной речи Тони выхватил только несколько слов: непредумышленные убийства, неосторожность и что-то про ответственность, которую мистер Беннер не может нести.
— Поболтайте с Брюсом, — предложил Тони. — Готов поспорить, более осторожного парня вы в жизни не видели.
В трубке повисла тишина.
— Убийства по неосторожности — это чушь собачья, — сказал Тони. — Мне нужен оправдательный приговор.
Доу сухо ответил:
— Это невозможно.
— Не рассказывайте мне о том, что возможно, а что нет.
— Я обрисовал вам перспективы, мистер Старк. Они реальные. А то, что вы говорите, — это фантазия. Если хотите исполнения желаний, найдите волшебника, а не адвоката.
Тони опешил. В трубке повторили:
— Мистер Старк?
— Ладно, — сказал Тони. — Приступайте.
— У кого получить чек?
— Никаких чеков. Платить буду налом.
— Но декларирование доходов...
— Меня не интересует, что вы укажете в налоговой декларации. Можете написать, что деньги упали с неба.
Доу сказал:
— Верно ли я понимаю, что в документах не должно быть вашего имени?
— Там не должно быть «Старк Индастриз».
— Ясно.
Они договорились о деньгах. Доу попросил много, но не слишком много. С ним даже не пришлось торговаться. Тони уже решил, что имеет дело с середнячком без амбиций, но уже через пару дней Доу неожиданно добился перевода Брюса Беннера в другую тюрьму.
Перевозка превратилась в шоу, транслируемое по всем каналам. Брюса Беннера сопровождали не только конвойные, но ещё и агенты ФБР, а в придачу спецчасти с национальной гвардией на подмоге. Памятуя о том, что Пеппер всё ещё на него злится, Тони не поехал к месту событий, а смотрел онлайн-трансляцию на сайте новостного канала. Зрелище смахивало на парад вооружений: куча военных, спецтехника, заграждения и толпа возбуждённых журналистов перед ними. Из невзрачного здания за заграждением хлынули конвойные. По ажиотажу и общей напряжённости можно было подумать, что из парадного входа выносят атомную бомбу.
Брюс Беннер мелькнул в кругу конвойных лишь пару раз. Его быстро погрузили в огромный бронированный автозак. Тони успел разглядеть, что Брюс небрит и бледен. На него нацепили не наручники, а настоящие тяжёлые цепи.
Более странного зрелища Тони в жизни не видел: было видно, что даже конвойные побаиваются этого невзрачного усталого человека в дешёвой, сильно поношенной одежде. Перевозка считалась спецоперацией, и начальник даже дал небольшое интервью. Это был служивый вояка хищного вида, мрачно зыркающий поверх голов. Журналистка сунула микрофон ему под нос и спросила:
— Чем вызваны такие серьёзные меры безопасности?
Начальник спецоперации оглянулся на автозак и сказал:
— Мы не его боимся. А того, кто может прийти вместо него.
Тони сокрушённо помотал головой. Он давно догадывался, что охраной Халка занимаются идиоты, но теперь знал это наверняка. Выключив звук, он прикрикнул:
— Пятница! Пожалуйста, позвони этим мудакам. Скажи, чтоб сняли цепи и не подпускали журналистов на пушечный выстрел.
— Так и сказать?
— Да. И ещё скажи, что цепи Халка не сдержат. А вот Беннер может занервничать. А если Беннер занервничает, всем крышка.
— Хорошо, сэр.
Тони подумал: ничего хорошего.
Несмотря на абсурдность происходящего и неутешительные перспективы, дело Беннера очень бодрило Тони. Оно рождало в душе азартную, конструктивную злость.
По опыту он знал: злость куда лучше, чем горе или жалость к себе.
Разговор с Барнсом не шёл из головы. Ощущение было такое, будто Тони пырнули ножом. Тони пытался припомнить, что именно сказал Барнс, в какие слова он облёк этот ментальный удар. Ничего не получалось. Тони даже не мог определить, что чувствует. Иногда Тони хотелось попросить прощения, а иногда — услышать извинения Барнса.
Глупое было чувство. Что толку? Словами ничего не изменить.
Он всё-таки взялся за модернизацию руки. Дело шло не быстро. Тони соорудил несколько прототипов, моделируя то одну функцию, то другую. Поначалу он думал, что сумеет собрать протез самостоятельно, копируя функции с готового продукта «Гидры». Первые четыре версии никуда не годились. Пятая поделка была уже ближе к реальности, но до исходного материала ей всё равно было далеко. Тони прикинул, что на разработку, конструирование и тестирование с нуля понадобятся месяцы. Гораздо быстрее и проще доработать исходный продукт.
Но и с этим не всё было гладко. Рука была сильно повреждена, и не только функционально. Её нужно было точно присоединить к живому телу. Тони хотел минимизировать погрешности. Он не мог позволить себе ошибиться даже на миллиметр. Чертежи из красной книжки немного помогли, но по ним нельзя было воссоздать телосложение Барнса.
Тони прикинул, где взять точные мерки. Можно было покопаться в системе вентиляции и пустить на нужный этаж порцию усыпляющего газа, а потом, когда Барнс уснёт, спустить вниз всю аппаратуру и замерить нужные параметры с микрохирургической точностью.
Этот вариант какое-то время занимал Тони, но от него пришлось отказаться. У Барнса была ускоренная регенерация. Обычная дозировка ему не подходила, а ошибка могла разбудить Зимнего Солдата.
Внутренний голос спросил: почему бы и нет? Пусть просыпается. Пусть мечется в этой чёртовой комнате, как загнанное животное. Можно дать ему заведомо невыполнимое задание, включить камеру и смотреть, как его корёжит.
Этот голос был подобен дьяволу, сидящему на плече. Он шептал Тони страшные вещи. Запретные вещи. Манил куда-то за границу, подначивал и дразнил.
Голос на втором плече твердил другое: Капитан бы этого не хотел.
Дьявол злился. Какая, чёрт побери, разница, чего хотел Капитан? Его больше нет. Он умер и не вернётся. Не нужно следовать его заветам. Взгляни правде в глаза: ты не слушал Капитана, даже когда он был жив. Зачем же начинать сейчас?
Совершив над собой усилие, Тони вернулся к способам обмера. Проще всего было попросить у Барнса помощи, но такой вариант Тони не рассматривал. Баки Барнс ясно дал понять, что не хочет участвовать в модернизации железной руки, не хочет носить эту руку, да и вообще не хочет жить. Тони не собирался его уговаривать. Тони жаждал действия и, поразмыслив, нашёл решение. Ему нужна была точная трёхмерная модель.
Технологию рендеринга по фотографиям и видео Тони обкатал лет семь-восемь назад. На неё зарились военные, но Тони сумел отбиться. Система составляла модель в автоматическом режиме, анализируя изображение. Для ускорения процесса использовался метод прогрессивной загрузки. Всё начиналось с каркаса и грубой формы, затем уточнялись детали.
Заснять Барнса с разных точек было не так-то просто. Прошло уже полторы недели с их последнего разговора. Барнс много читал и подолгу лежал на одном месте. Он не демонстрировал признаков клаустрофобии. Человека, который большую часть жизни провёл в криогенной капсуле, не могла стеснить просторная, пусть даже скудно обставленная комната в подземном этаже.
Разве что туалет... Барнс всё чаще запирался за дверцей и сидел там часами, не высовываясь. Раньше он хотя бы устраивался под камерой, но теперь прятался только в туалете. Это было его единственным способом остаться в одиночестве. По тому, как часто он это делал, Тони догадался, что Барнсу становится всё хуже и хуже.
И — что самое главное, — Барнс не хочет, чтобы Тони это видел.
Для лучшей детализации Тони требовалось, чтобы Барнс подошёл к камере чуть ближе. Пришлось пустить в ход смекалку. Тони попросил Вижна повесить под потолком перекладину в полутора метрах от камеры. Вижн решил, что идея хорошая, и уже вечером у Барнса появился мини-турник. Вижн даже принёс Барнсу плеер. Где-то он вычитал, что под музыку тренировки проходят легче.
Трюк сработал. Барнс стал частенько подтягиваться, неуклюже балансируя на одной руке. Иногда Тони замечал, каким остекленевшим взглядом Барнс смотрит в стену, когда тренируется. Он планомерно отбивал несложный, медитативный ритм.
Всё выглядело так, будто Барнс поддерживал жизнь и силу в своём теле, но не потому что хотел этого, а потому что так его научили.
От подтягиваний на турнике он перешёл к отжиманиям. Это было сложнее — тело по-прежнему сильно кренилось вправо. Наблюдая за тренировками, Тони подумал о том, каково таскать эту руку на себе. Мало того, что эта бандура перегревается, она ещё и тяжёлая. Обшивка из железного сплава весит слишком много.
Тони открыл чертежи Марка-44, ещё раз посмотрел на них, а потом на руку.
В его голове наконец-то созрел план.


21.

Пеппер дала о себе знать, когда Тони уже потерял надежду с ней помириться. Это случилось в пятницу вечером, к концу второй недели работы над рукой Зимнего Солдата. Он приваривал титановые пластины, когда голос у дверей воскликнул:
— Тони! Ты опять.
Тони подскочил от неожиданности, чуть не прожёг себе палец паяльником и крутанулся на стуле. Пеппер стояла на пороге мастерской, прислонившись к дверному проёму. Её взгляд скользил по столу, заваленному чертежами и бумагами, по развёрнутому на полкомнаты интерфейсу, разбросанным инструментам, железкам, материнским платам и пустым коробкам из-под пиццы. В мастерской царил бардак, который Пеппер считала хаосом, а Тони — творческим беспорядком.
— Привет, — сказал Тони.
Она подошла ближе и остановилась около груды железа. Конечно, она узнала симптомы. Не могла не узнать. Тони выключил паяльник и положил его на подставку рядом с титановой рукой.
— Всё-таки Марк-44? — спросила Пеппер.
— Нет. Я же обещал.
Он тут же прикусил язык, опасаясь упрёков. Пеппер почему-то не упрекнула. Она положила сумку на стол рядом с инструментами и оглядела интерфейс. Её взгляд остановился на трёхмерной модели Барнса.
Голограмма удалась на славу. Тони в точности воспроизвёл тело Барнса. Особенно хорошо получились плечи и торс. Из соображений безопасности Тони заменил у модели лицо. Он не хотел, чтобы случайные свидетели — например, уборщица или чей-нибудь секретарь, — заметили в его мастерской проекцию Зимнего Солдата. С новым лицом серебристая модель, состоящая из множества проецируемых точек, смахивала на какой-нибудь проект по оснащению военно-воздушных сил США. Тони погуглил «ветераны войны на Ближнем Востоке» и нашёл несколько отменных, бесхитростных, среднезападных физиономий, которые ни у кого не вызвали бы подозрений. Одно из таких лиц он и присобачил к телу Зимнего Солдата.
Посторонний человек не заметил бы подвоха, но Пеппер на это не купилась. Она нашла взглядом титановую обшивку и быстро сложила одно с другим.
— Значит, ты чинишь руку.
Тони пожал плечами.
— Ну, если это можно назвать починкой.
Он снова потянулся за паяльником, но остановился, так и не прикоснувшись к нему. Пеппер подошла с другой стороны и остановилась около стола. Он чувствовал её присутствие плечом, боком и даже щекой. В этом было что-то неловкое. Когда она стояла так близко, он робел, как парень из старшей школы.
Раньше такого не было.
Наверное, это кризис среднего возраста или последствия развода.
Хотя какого развода? Они ведь и женаты-то не были.
— Это что, титан? — спросила Пеппер.
— Он самый. Легче и прочнее, чем прежняя обшивка. Была проблема с массой и силой, но я решил её пневматикой. Надо, чтобы мощь осталась прежней, но вес уменьшился. Пришлось ещё с охлаждением повозиться, но тут помогли старые наработки.
— Где ты взял комплектующие?
— Ну… э… Только не начинай опять, ладно? Позаимствовал с Марка-44. Знаю, это теперь незаконно, но по документам его не существует, так что хвостов я не оставил. Мы давным-давно не заказывали титан у поставщиков. А тот, что заказывали, якобы кончился. Если руку найдут, никто не сможет доказать, что над ней работал именно я.
Пеппер перебила:
— А отдача?
Тони поднял взгляд.
— Что?
— Как ты решаешь проблему с отдачей?
— Так же, как в костюмах. Прикрутил сюда пару своих фишек.
Он опасался, что сейчас Пеппер опять заведёт волынку с проблемами компании и тем, что такие разработки слишком рискованны с точки зрения деловой репутации. К её чести, Пеппер промолчала. Она присмотрелась к руке, увидела отверстия чуть выше локтя и спросила:
— Это что, динамики?
— Нет, — сказал Тони, — микрофон.
Пеппер кивнула: мол, продолжай.
— Тут урезанная полоса, — объяснил Тони. — Микрофон слышит только человеческую речь. Радиус слышимости — метров пятнадцать-двадцать, но это я ещё не тестировал. Система распознаёт лексемы с помощью отдельного вычислительного устройства.
— Зачем?
Он подумал, как лучше подойти к этой теме, и решил начать издалека.
— Ты знаешь что-нибудь о коде? Барнс не просто так переходит в режим Зимнего Солдата. Ему нужно продиктовать код, записанный в этой книжке, — Тони кивнул на блокнот со звездой. — Насколько я знаю, очень немногие в курсе, что это за код. Но рисковать нельзя — книжка могла попасть в руки кому угодно. Должен быть какой-то способ аннулировать команду. И я подумал…
— Распознаватель речи?
Тони улыбнулся.
— Точно. В случае совпадения первых четырёх лексем рука посылает импульс в нервную систему. Сначала я хотел вырубать Барнса, но потом понял, что это опасно.
— Он должен оставаться в сознании, но не перевоплощаться.
— Да, всё верно. Так что вырубать буду противника. В течение пары секунд рука посылает направленный инфразвук по уникальному динамику. Вот тут, в ладони, как у Железного Патриота. Инфразвук на частоте 4,7 Герц давит на нервную систему и выводит противника из строя, не давая ему завершить последовательность команд.
Пеппер приоткрыла рот от удивления.
— Тони… Это же блестяще.
— Да, знаю. Котелок ещё варит. Система не без изъянов, но на первое время пойдёт.
— Когда ты в последний раз спал?
Он споткнулся.
— А?
— Посмотри на меня.
Тони посмотрел.
— Паршиво выглядишь, — заметила Пеппер. — Ты вообще спишь?
— Да.
— Точно?
— Да.
— Опять врёшь?
Тони вздохнул.
— Слушай… Ты хотела, чтоб я помог Барнсу. Я и помогаю.
— В твоём случае даже созидание выглядит как разрушение.
— Ну спасибо.
— Успокойся и не злись.
— Я стараюсь.
Она опустила руку ему на плечо. Тони вздрогнул. Пеппер убрала руку и сказала:
— Извини.
Он не знал, что задело его сильнее — прикосновение или извинение. Надо же было стать таким невротиком...
— Я вообще-то пришла поговорить о Брюсе. У тебя есть минутка?
— Конечно. Я безработный.
Пеппер тускло улыбнулась. Среди завалов она нашла стул, села и закинула ногу на ногу.
— Ты читаешь газеты?
— Видел трансляцию. С тех пор не слежу.
Пеппер покачала носком.
— Я ходила к Брюсу.
— Ого. А говорила, что «Старк Индастриз» не должна в это ввязываться.
— Я действовала как частное лицо.
— И тебя пустили?
— Пригрозила судом по правам человека. Адвокат поддержал.
Тони присвистнул.
— Детка, я тебя не узнаю.
Пеппер усмехнулась, но усмешка быстро поблекла.
— Спецслужбы нашли для него подходящее помещение в одной из окружных тюрем. Условия чуть получше, но не скажу, что роскошные.
— Окно есть?
— Есть, и даже не одно. Правда, подойти к нему нельзя. Там что-то вроде холла. Посередине поставили клетку для слонов и отгородили биотуалет. Говорят, эта клетка выдерживает удары в пару тонн.
— Сукины дети…
— Брюс не против.
— Ясное дело, не против. Это же Беннер… Монах недоделанный. Вроде умный человек, но иной раз мозги отказывают. Чего он добивается с этим чёртовым признанием?
— А ты не знаешь? — Пеппер выглядела искренне удивлённой.
— Чего я не знаю?
— Брюс хочет, чтобы Халк ответил за свои преступления. Чтобы его держали в жёстких условиях и чтобы… не знаю, как и объяснить…
— Скажи прямо.
— Я так понимаю, его цель — оставить Халка в одиночестве. Самоликвидироваться. Чтобы Брюса Беннера вообще не существовало. Он даже придумал какие-то способы — удары током, пытки, что-то такое. Если честно, не вникала. Нужны варианты, как сделать так, чтобы Халк не возвращался в человеческую форму.
Тони обхватил руками голову. Пеппер робко продолжила:
— Знаю, это ужасно. Суицид в чистом виде. Я понимаю твои чувства, но Брюс…
— Ему ты тоже таскаешь книжки?
Пеппер прищурилась. Это был опасный момент.
— Да, Тони. Ему тоже.
— Может, и мне чего принесёшь?
Тони воинственно вскинул подбородок, но Пеппер была не в настроении сражаться.
— Всё, чего я хочу, — чтобы ты заметил сходство.
— Какое сходство?
— Брюса и Барнса.
— Ты несёшь ерунду.
— Нет, Тони, это не ерунда. У тебя перед глазами два человека с одинаковой проблемой. Оба одержимы альтер-эго, оба за себя не отвечают, оба сломлены, у обоих проблемы с законом. Только за Беннера ты стоишь горой. Готов выпрыгнуть из штанов, чтобы Беннера оправдали. Я говорила с адвокатом. Мистер Доу, кажется. Это ведь ты его нанял, верно? Долго пришлось искать?
Тони стиснул зубы.
— Давай, Тони, соверши усилие. Подумай о чём-нибудь, кроме железа и своего самолюбия.
— Я и думаю. О Барнсе. Я ему новую руку делаю, чёрт бы его побрал.
— Да, — кивнула Пеппер. — Чтобы отвлечься.
Тони раздражало, что Пеппер слишком хорошо его знает.
¬— Чего ты от меня хочешь? Чтобы я снова засунул его в криогенную камеру?
— Я хочу, чтобы ты его простил. И зажил нормальной жизнью.
Простота и откровенность Пеппер обескураживали.
— Он убил моих родителей, — напомнил Тони. — Этот недочеловек… Этот монстр… Господи, да что ты вообще понимаешь?
— Я не про родителей, — тихо сказала Пеппер. — Я про Капитана.
Теперь она смотрела в пол.
— Причём тут Капитан? — фальшиво удивился Тони.
— Не прикидывайся.
— Я и не прикидываюсь.
— Тони… Честно. Если у тебя… если ты испытывал что-то к Роджерсу… Мне всё равно. Правда — всё равно.
Тони будто ударили под дых.
— Не срывайся, пожалуйста, на Барнсе. Ты делаешь много хорошего. Я хочу быть уверенной, что ты не испортишь всё это банальной ревностью.
— Мы не будем это обсуждать.
— Тони, ну прекрати уже.
Где-то на периферии промелькнула мысль: старик, как ты до этого дожил? Женщина, которую ты любил, считает, что ты по уши увяз в Капитане. Увяз так, что это уже не назовёшь дружеским участием. Она думает, что ты хотел его.
(А ты хотел его? Нет, правда — хотел?)
Левая рука как-то странно онемела. Опять сердечко пошаливало.
— И давно это у тебя? — спросил Тони.
— Что именно?
— Давно ты думаешь, что я вбахался в Кэпа?
Она не поднимала глаз от пола.
— Я всегда так думала.
— Что?
— Ради бога, Тони. Мы взрослые люди. Не веди себя, как маленький мальчик. Я тебе не мать.
— О, ну конечно, не мать… Хотя иногда кажется, что мать.
— Довольно.
— Я не гей.
— Знаю.
— По-моему, ты забыла. Это что, очередной способ от меня избавиться? Выставить дело так, будто я дрочу на Капитана. Ты ведь это специально. Хочешь, чтобы я выглядел жалким.
Пеппер холодно отозвалась:
— Мне и делать ничего не надо. Ты и сам отлично справляешься.
— Чудесно. Просто чудесно.
— И знаешь, когда ты жалок по-настоящему? Не тогда, когда ревнуешь Барнса к Роджерсу. А тогда, когда врёшь мне в лицо.
Он чуть не послал Пеппер к чёрту, но в последний момент притормозил.
— Пытаешься бросить меня второй раз, да? Уже и повод придумала…
— Я пытаюсь быть твоим другом.
— У меня нет друзей.
Пеппер поморщилась.
— Как ни странно, пока ещё есть. Но это ненадолго. Продолжай в том же духе — и друзей действительно не будет.
В памяти всплыли слова Т’Чаллы: «Вы не хотите быть с кем-то, вы хотите быть один». Пеппер встала и взяла сумку. Тони ущипнул себя за левую руку. Боль немного помогла.
— Пеппер…
— Хватит.
— Ладно. Я опять перегнул палку.
— Знаешь, мне это так надоело. Всё время одно и то же. Сначала ты психуешь, а через минуту извиняешься. Я иду тебе навстречу, но всё без толку. У тебя едет крыша, а ты даже признаться в этом не можешь. Как знать, вдруг нам вообще не стоит разговаривать? Встречаться не получилось, дружить ты тоже не хочешь. Что тебе вообще надо, Тони?
— Не знаю.
— А я тем более.
— Останься.
— Если бы каждый раз, когда я это слышу, мне давали по доллару…
— Без проблем! Могу давать и по два.
Глупая шутка не удалась. Пеппер даже не улыбнулась. Она пошла к двери. Он понял, что должен остановить её, но не придумал ничего умного. Душа просила чего-то мазохистского. Пусть Пеппер раздавит его, пусть поставит точку. Скажет: ты мудак и катись к чёрту. И правда, сколько можно мусолить одно и то же?
— Пеппер! Я тут всё думал! Почему ты не за меня не вышла?
Он отчаянно искал предлог, чтобы упасть на самое дно. Ничего другого не оставалось.
Пеппер, не оборачиваясь, спросила:
— А ты хоть раз предлагал?


22.

К чёрту всё.
К чёрту, к чёрту, к чёрту.
К чёрту скандалы с Пеппер и разговоры о Кэпе, к чёрту возню с Беннером, проблемы со сном и с сердцем. Всё это было уже неважно. В субботу Тони закончил отладку руки, примерил её к модели, и всё сошлось. Он дождался вечера, поужинал и сходил в душ. Стоя перед зеркалом, Тони разглядывал своё лицо, серое от недосыпа и усталости. Тёмные глаза лихорадочно сверкали. В них светился пугающий огонёк фанатизма.
— Я не спятил, — сказал Тони своему отражению.
Двойник в зеркале согласился: конечно. Конечно, нет.
То, что он собирался сделать, и впрямь смахивало на психоз. Руку нужно было тестировать, причём уже не в мастерской, а в условиях, приближённых к реальным. В холодильной камере лежали заранее приготовленные ампулы. Если бы Пеппер знала о них, она бы убила Тони. В одной ампуле плескалась сыворотка, в другой — антидот. Тони наполнил два шприца, закрыл иглы колпачками и сунул в карман. За полчаса до полуночи Тони накатил обновление на перчатку с репульсором, установил синтезатор речи, положил руку в кейс и тщательно проверил замок.
Всё было готово. Тони сел на стул, пытаясь успокоиться. Он зачем-то надел пиджак и нащупал в кармане плотную прямоугольную карточку. Вытащив её на свет, Тони понял, что это фотография Капитана — та самая, украденная с похорон. Чёрно-белый снимок, широкая улыбка, уверенный взгляд в камеру. Тони смотрел на него, по-детски надеясь, что портрет оживёт.
Сейчас Стив Роджерс спрячет улыбку и сдвинет брови к переносице. Он умел делать такое лицо, которое махом отбивало желание творить безумства.
Давай, Кэп. Скажи мне, что я не прав. Останови меня. Дай по морде. Я помню — у тебя отличный хук справа.
Пожалуйста, вернись на минутку.
Портрет не оживал.
Тони встал и вызвал лифт. Уже в лифте он вспомнил, что не взял с собой молоко. Барнс мог что-нибудь заподозрить. Тони решил, что сыграет гнев и лёгкое помешательство. Барнс должен поверить, что Тони пришёл поиздеваться над ним и надавить на больное.
И Барнс поверит. Он вообще не семи пядей во лбу.
Двери лифта раскрылись. В комнате никого не было. Тони поставил кейс на пол и забарабанил в дверь туалета. Ему хотелось поскорее с этим закончить.
— Э-э-эй, ископаемое! Давно не виделись. Я страшно соскучился. Сплю и вижу тебя во сне.
Дверь долго не открывалась. Тони всё стучал и стучал. Он почти забыл, зачем всё это делает, когда дверь наконец открылась. Барнс схватил его за грудки и встряхнул с такой силой, что Тони замутило.
— Тебе мало было в тот раз?
— Воу-воу, — сказал Тони. — Полегче, самец.
— Иди к дьяволу.
— Дорогу покажешь?
Барнс оттолкнул его. Тони устоял на ногах.
— Чего тебе опять? Пришёл прыгать на костях?
— Точно. Прыгать. Это я могу.
— Клянусь, Старк, в этот раз ты меня доконаешь.
Тони помахал рукой в железной перчатке.
— Не волнуйся, я подготовился... Давно хотел спросить: как у вас было с Кэпом? Ты его трахал или он тебя?
Барнса передёрнуло. Тони мысленно молил: ну давай, подойди ближе. Ещё один шажок. Мне так мало надо.
— Я ставил на то, что он тебя. Но не уверен. Иногда в нём мелькало что-то такое… Знаешь, как будто он напрашивался... Напрямую не просил, но я бы не удивился.
— Какой же ты мерзкий.
— Интересная трактовка: спал с ним ты, а мерзкий я.
Барнс не выдержал и кинулся на Тони. Удар пришёлся в левый бок. Тони не защищался. Он упал на пол, а Барнс навалился сверху. Даже с одной рукой Барнс был сильнее и ловчее, чем Тони.
Тони попытался дотянуться до правого кармана, но безуспешно.
— Хочешь ещё что-нибудь сказать? — спросил Барнс.
— Ведёшься, как девочка. Тебя даже троллить скучно.
Барнс тяжело дышал. Он еле сдерживался, чтобы не наподдать обидчику по шее. Левой рукой Тони потянулся к его лицу, взялся за прядку и заправил за ухо.
Барнс перестал дышать.
— Всегда хотел узнать, каково это. Просветишь?
Барнс вытаращил глаза. На него было смешно смотреть. Он пытался найти разумное объяснение происходящему. Тони почти слышал, как крутятся колёсики в его голове.
— Что, не просветишь? Какая подстава, — посетовал Тони. — Всё нужно делать самому.
Он с трудом приподнялся и прижался губами к губам.
В голове что-то взорвалось. Было так тошно, что даже весело. Однодневная щетина колола подбородок, как наждачная бумага. По молодости у Тони Старка был грешки похожего свойства. У кого их не было? Вечеринка с коксом, много текилы и холодной водки, спор на поездку в гей-клуб. Тони хотел доказать друзьям, что ему не слабо, и под всеобщие аплодисменты вжал в стенку первого попавшегося парня. Потом они быстро пообжимались в туалетной кабинке. Тони толком ничего не запомнил. Только щетину.
Это было очень странное чувство — когда мужская щетина колет тебе бедро.
Тони торопливо прикусил нижнюю губу Барнса и нашарил в кармане шприц. Барнс был слишком шокирован, чтобы это заметить.
— Ты… ты что?
— Давай притворимся, что я — это он.
Тони удалось снять колпачок со шприца.
— Я тебе сейчас зубы выбью, — прохрипел Барнс.
— Любишь пожёстче? Какое совпадение — я тоже.
Барнс пошевелился, намереваясь отстраниться. В этот момент Тони всадил шприц ему в шею.
В первую секунду Барнс даже не понял, что произошло. Он поднял брови и приоткрыл рот. Рука, на которую он опирался, дрогнула. Барнс упал, придавив Тони всем весом. Тони перекатил его в сторону, встал на колени и закашлялся. Барнс растерянно хватал ртом воздух. Он сумел вытащить шприц, но не сумел подняться.
— Прости, старик, — сказал Тони. — Ты бы по-другому не согласился.
— С-с-сука…
— Не трать силы. Всё равно не сможешь мне вмазать. Эта штука очень быстро действует. Не волнуйся — это не паралич, а нечто вроде атрофии мышц. Двигаться толком не сможешь, говорить тоже, но слух, зрение, осязание — всё останется как было. Если дело затянется минут на тридцать, дышать станет трудно, но я управлюсь за пятнадцать, а потом вколю антидот.
Он дотянулся до кейса, открыл его, достал руку и нужные инструменты. Барнс катался по полу, но не мог встать. Тони терпеливо ждал. Прошла ещё минута. Тони посмотрел на часы и с уважением крякнул.
— А ты и впрямь здоровый, как вол. Обычного человека размазывает секунд за двадцать.
Судороги прекратились. Теперь Барнс лежал на спине, беспомощно вытянув ноги. Пальцы его единственной руки слегка дрожали. Тони мог бы увеличить дозу, но опасался, что откажут лёгкие. Ему нужно было, чтобы Барнс дышал и оставался в сознании.
— Так. Теперь лирическое отступление, — Тони повернул кейс к Барнсу так, чтобы Барнс видел содержимое. — Сейчас я прицеплю эту штуку к твоему плечу. Я соединю провода и поставлю крепления. Не знаю, насколько это больно, но по ощущениям явно не тайский массаж. Вколол бы тебе обезболивающее, но нужна обратная связь. Мычи, если захочешь убить меня.
— М-м-м….
— Молодец, — похвалил Тони. — Ты не безнадёжен.
— М-м-м…
— Не отвлекай, пожалуйста. Я даже не начал. Если дело застопорится, помрёшь от удушья. Я забыл взять аппарат ИВЛ.