и кстати о даше.
КАКАЯ ГЛАВА. КАКОЙ БАКИ!
«Знай своё место», глава 5Глава небольшая, зато с переломом. Кто бы знал, какой кайф это писать.Название: Знай своё место
Фандом: Civil War
Пейринг: Тони Старк и Баки Барнс
(если считать эту мясорубку пейрингом)Жанр: драма
Размер: макси
(в процессе)Рейтинг: R
Предыдущие главыПервая глава — roksen.diary.ru/p209099367.htm
Вторая — roksen.diary.ru/p209127475.htm
Третья— roksen.diary.ru/p209156518.htm
Четвёртая — roksen.diary.ru/p209171062.htmГлава 5Рука
~3 600 слов18.
Кофе был уже холодный. Тони отхлебнул из чашки, поморщился и оставил чашку в сторону. Робот-уборщик подъехал к столу, взял чашку длинным щупальцем и переставил на подставку для горячих напитков.
— Он остыл, — бросил Тони. — Что с твоим датчиком температуры?
Щупальце понуро опустилось. Пятница напомнил:
— Последняя калибровка датчика производилась четыре месяца назад.
— За вами не уследишь.
— Внести в график калибровку?
— Нет, — сказал Тони. — Мне некогда.
Закинув ноги на стол, он сидел перед двумя экранами. На одном экране была развёрнута расшифровка книжки о Зимнем Солдате, на другом шёл сериал «Аббатство Даунтон».
— Что там с курьером, Пятница?
— Курьер оставил посылку в офисе мисс Поттс двадцать восемь минут назад.
— Она её видела?
— Нет, сэр.
— Почему?
— Мисс Поттс не в офисе.
— Найди её и отправь ещё одного курьера. Я уже посылал ей цветы?
— Да, сэр. Вчера и позавчера по четыре букета, сегодня уже шесть.
— Тогда отправь что-нибудь другое.
— Сэр, — сказал Пятница. — Не думаю, что это эффективный способ принести извинения.
— Тебя не спросили.
— Мисс Поттс отвергла все полученные подарки, и ещё один ждёт вердикта в офисе. Чисто статистически...
— Ладно, не отправляй. Уйди на индексацию.
Пятница отключился.
Ещё минут десять Тони просматривал расшифровку, маясь неопределённым чувством, которому не было названия. Им владела жажда какой-нибудь деятельности, полезной или бесполезной. Он углубился в технические тонкости. Сериал развлекал его в фоновом режиме. Тони было всё равно, что читать; с тем же успехом он мог изучать спецификации программного обеспечения «Старк Индастриз», но они были удручающе скучными, а вот документация к Зимнему Солдату приятно будоражила воображение.
Он дошёл до места с подробным описанием веса, прочности и износа. Разработчики биомеханического протеза во многом полагались на сыворотку, которую принимал Зимний Солдат. Сыворотка не только способствовала ускоренной регенерации — с ней Зимний Солдат был намного сильнее и выносливее, чем какой бы то ни было наёмник. Укреплённый мышечный корсет помогал ему таскать тяжести. Левая сторона значительно перевешивала правую, поэтому разработчики советовали вшивать в правый рукав куртки слитки свинца. Во избежание смещения центра тяжести и деформации позвоночника составитель инструкции предлагал не использовать руку постоянно. Тем не менее, возможностей для съёма руки и повторного соединения предусмотрено не было; протез крепился к живому телу хитрым способом, явно усвоенным не с первого раза. В книжке не было учёта предыдущих версий, но Тони прикинул, что разработчики испробовали разные варианты, прежде чем остановиться именно на этом.
Он вспомнил шрамы вокруг плечевого сустава. Пока Барнс лежал в резервуаре, у Тони была возможность рассмотреть место стыка плоти с железом. Для той схемы, что описывалась в книжке, шрамов было слишком много. Баки Барнсу пришлось помучиться, прежде чем разработчики добились, чего хотели.
Совет «не использовать руку постоянно» на практике означал, что Зимнего Солдата нужно постоянно отправлять в криогенный сон. Руку нельзя было с лёгкостью снять, как нельзя было и увести её в спящий режим.
— Сэр, — сказал Пятница, — мисс Поттс запросила разрешение на изменение настроек «умного дома».
— Чего она хочет? — спросил Тони, не отвлекаясь от чтения.
— Получить доступ к этажу с Зимним Солдатом.
Взгляд Тони остановился на строчке. Пятница не успокаивался.
— Сэр? Изменить настройки доступа? В базе есть отпечатки пальцев мисс Поттс.
— Слушай, у нас же были камеры на том этаже?
— Да.
— Они ещё работают?
— При последнем тестировании вы повредили микрофоны.
— А что с изображением?
— В порядке, сэр.
— Выведи трансляцию с тех камер на мой экран.
«Аббатство Даунтон» пропало, и на экране появилась трансляция. Камера наблюдения висела над лифтом, у самого потолка. В помещении никого не было. Тони сбросил ноги со стола и выпрямился в кресле. В этот момент Барнс появился — он вышел из-за двери, ведущей в туалет, и отряхнулся, как собака. Камера транслировала картинку не лучшего качества, и к тому же мешал тусклый свет, но Тони всё же разглядел, что у Барнса мокрые волосы.
— Пятница, напомни, там есть душ?
— Нет, сэр. Только унитаз и раковина. Но мистер Вижн принёс одноразовые шампуни.
Тони отметил, что надо поблагодарить Вижна при встрече. Ему и в голову не пришло, что Барнсу может понадобиться шампунь, мыло, гель для душа или что-нибудь из этой серии. Он вообще не думал о Барнсе как о человеке.
— Мистер Старк, так что насчёт мисс Поттс? — сказал Пятница.
— А что насчёт неё?
— Она запросила доступы и ждёт.
— Что, прямо сейчас?
— Да.
Тони думал вслух.
— Не собирается же она идти туда в одиночку...
— Похоже, что собирается.
Тони взял телефон и позвонил Пеппер. Гудки шли, но трубку никто не брал.
— Дай доступы Пеппер, активируй Марка-43 и отправь за ней. Пусть не отходит ни на шаг.
— Да, сэр.
Тони уставился в экран. Баки Барнс лёг на матрас, вытянул ноги, и взял пульт, лежащий у подушки. Вижн исправно снабжал Барнса средствами гигиены, пищей, предметами обихода и даже развлечениями. На стену он повесил плазму с подключённым кабельным телевидением. С этого ракурса было не видно, что смотрит Барнс.
— Пятница, а что сейчас идёт по телеку?
— Показать вам всю программу кабельных телеканалов?
— Нет, меня интересует только то, что он смотрит.
Пятница добросовестно перечислил:
— Спортивный телеканал… Комедия… Документальный фильм о дикой природе… Телеканал «Дисней»…
— Прямо сейчас?
— Да, он переключается.
— Есть статистика по жанрам и длительности?
— Дайте пару секунд, сэр.
Тони прикинул, что услышит о пристрастии Зимнего Солдата к боевикам и фильмам-катастрофам, но Пятница отчитался:
— Мистер Барнс посмотрел две серии развлекательных телесериалов «Нетфликс» и одну — «Эй-Би-Си».
— И это всё?
— Да, сэр. Кабельное появилось у мистера Барнса три дня назад.
— Так, а что он делал всё остальное время? Ты отслеживал?
— Насколько мне известно, мистер Барнс предпочитает читать газеты. Спит от десяти до двенадцати часов в сутки. По всей видимости, ведёт дневник.
— Дневник?
— Мистер Вижн принёс ему блокнот и письменные принадлежности.
— И что он записывает?
— Я не знаю, сэр. Мистер Барнс садится в углу около лифта прямо под камерой. Угол обзора не позволяет зафиксировать его записи.
Тони подумал: хитрый сукин сын. На его месте я сделал бы то же самое.
Движение на экране отвлекло Тони от размышлений. В комнате появилась Пеппер. За ней по пятам шёл Марк-43. Барнс щёлкнул пультом, выключая телевизор, сел и уставился на Пеппер. Она замахала рукой. По-видимому, это должно было означать «не вставайте».
Она обернулась кругом, что-то спросила. Губы Барнса не шевелились.
— Пятница, — сказал Тони. — Можешь считать по губам, что она говорит?
— Могут быть погрешности. Эта программа ещё не отлажена.
— О чём не спросишь — всё полудохлое! Мы что, «Майкрософт»? Какого чёрта у нас всё через задницу?
Пятница тактично промолчал. Пеппер опять заговорила.
— Ладно, — сдался Тони, — попробуй с погрешностями.
— Она спрашивает, как его кормят. Сколько раз в день.
Тони не нравилось, с каким вниманием Барнс наблюдает за Пеппер: так, будто взвешивает и приценивается.
— Теперь она говорит о книгах, — сказал Пятница. — Она принесла ему книгу. Говорит, что он наверняка её читал, но перечитать тоже полезно.
Пеппер открыла свою большую сумку, достала увесистый том и положила на стол.
— Можешь определить, что это? — спросил Тони.
— «Хижина дяди Тома», прошлогоднее издание.
Тони отпустил нервный смешок. Пеппер пошла ва-банк. Нет бы подарить что-нибудь безобидное — детектив, приключенческий роман, увлекательный триллер из-под пера Стивена Кинга. Но Пеппер принесла Зимнему Солдату манифест против рабства.
Похоже, Тони сильно её разозлил.
Барнс посмотрел на книгу, потом на Пеппер. Она опять что-то произнесла.
— «Понимаю, вы мне не верите», — расшифровал Пятница. — «Я бы тоже не верила. Мне жаль, что всё так вышло».
— Жаль, — раздражённо повторил Тони. — Чего ей жаль? Что благодаря мне Барнс жив-здоров и не сидит в психушке?
Пеппер отвернулась от камеры. Теперь Тони видел её прямую спину и затылок с высоким, туго стянутым узелком светлых волос. Она явно что-то говорила. Барнс смотрел на неё всё тем же взвешивающим, настороженным взглядом. Марк-43 не отходил от Пеппер дальше, чем на пару метров.
Внезапно Тони осенило.
— Я идиот.
— Не будьте к себе так строги, — сказал Пятница.
— Включи микрофон у Марка-43.
— Отличная идея, сэр.
— Просто включи, и всё.
Из динамиков под потолком донёсся голос Пеппер:
— …я могу что-нибудь для вас сделать?
Тони чуть не подпрыгнул. Барнс пошевелился на матрасе, принимая более удобную позу. Его клонило вправо. Марк-43 тут же пришёл в боевую готовность.
— Тихо, — сказала Пеппер костюму.
Костюм, разумеется, не послушался. Он подчинялся не Пеппер, и она это знала.
Пеппер обращалась именно к Тони. Он почувствовал себя мальчишкой, подглядывающим в замочную скважину.
Барнс кивнул на стол и сказал:
— Хорошая книга.
— Что?
— Книга, говорю, хорошая.
— А… Да. Очень.
По голосу Пеппер Тони понял, что она улыбается. На миг его захлестнула обида, смешанная с ревностью. Он отдавал себе отчёт, что ревность безосновательна. Когда-то у Тони Старка было право ревновать Пеппер, но те времена прошли. Теперь она могла вести себя как угодно и с кем угодно. Улыбаться Барнсу, ходить к нему в гости, спрашивать, как дела. Тони мог бы закатить ей скандал, но боялся, что она на это скажет.
А она скажет: «Да кто ты такой?».
(Кто ты будешь без костюма?)
Из глубин памяти к нему возвратилось липкое оцепенение. Мерзкий внутренний голос сказал: гляди-ка, они оба бросили тебя ради Барнса.
Только вдумайся. Тебя — золотую голову, миллиардера, гения, супергероя, — бросили ради наёмника с раздвоением личности. Кто такой Баки? Какой, к чёрту, Баки? Бруклинский нищеброд из прошлого века. Он должен был сдохнуть ещё в сороковых. Баки Барнс был задуман как пушечное мясо, а Зимний Солдат — как машина для убийства. Оба воплощения не могли соперничать с Тони Старком.
Капитану это было не объяснить.
Капитан что-то видел в этом парне. Что именно? Может, Капитан любил не Барнса, а то, что он воплощал? Юность, эпоху и ностальгию по ней. Ощущение, что всё доступно и подвластно; сладкий морок молодости, который не требует ни ума, ни опыта.
Привязанность Стива Роджерса к Баки Барнсу доказывала, что даже Капитан Америка не был совершенством. Бывало, что Кэп сходил с пути. С ним тоже случались моменты, когда сердечный порыв побеждает долг. Тони знал, что любовь слепа; много раз он пытался заслужить любовь, но ничего не вышло.
— Извините, что пришла без приглашения, — сказала Пеппер. — Если вам неловко, я могу уйти.
Барнс пожал плечами.
— Если что-то понадобится — дайте знать.
— У меня есть вопросы, — зал Барнс.
Не дойдя до лифта, Пеппер остановилась.
— Задавайте.
— Это правда? То, что пишут в газетах.
— Что именно?
— Про Брюса Беннера.
— Да, — сказала Пеппер. — Боюсь, что да.
Барнс облизал губы.
— И Стив... Капитан Роджерс... действительно?..
Пеппер уточнила:
— Тони вам не говорил?
— Я ему не верю.
— Понимаю.
Молчание действовало на нервы.
— Мистер Барнс, — начала Пеппер. — Вас, кажется, зовут Джеймс?
— Меня зовут Баки.
— А меня Пеппер.
— Я знаю.
Пеппер медлила, гадая, как лучше ответить на вопрос.
— Слышала, вы были друзьями.
При слове «были» Барнс изменился в лице. Он поспешно опустил голову и уставился в пол.
— Баки... — сказала Пеппер. — Мне очень жаль.
Он кивнул, не поднимая взгляда.
— Я хочу, чтобы вы знали: Брюс в этом не виноват. Халк — это другое. Брюс не был чужим Капитану Роджерсу. Полагаю, он скорбит не меньше остальных, а то и больше. Беннер сдался властям и хочет, чтобы Халка наказали по всей строгости. Вас это, конечно, не утешит. И тем не менее…
Барнс тихо и твёрдо ответил:
— Я пока не готов это обсуждать.
Пеппер вздохнула.
— Тогда я всё-таки пойду.
Она нажала на кнопку вызова лифта. Марк-43 встал по правую руку от неё.
— Баки, я прошу вас. Постарайтесь понять Брюса Беннера. Кто-кто, я вы должны.
— Потому что я убил родителей Старка?
Пеппер просто ответила:
— Да.
Барнс покачал головой. Тони показалось, что он ухмыляется, но разглядеть выражение лица было трудно. До него дошло, что Барнс опустил голову, чтобы не попасть в обзор камеры.
— Я не прошу проявить милосердие, простить или забыть. Только понять. Я знаю, что вы можете.
— Старк вас не заслуживает, — сказал Барнс.
— Вы плохо его знаете.
Барнс посмотрел на Пеппер исподлобья.
— Попытайтесь, — мягко, но настойчиво повторила Пеппер. Подошёл лифт, двери раздвинулись. Сначала зашла Пеппер, потом Марк-43.
Когда лифт уехал, Барнс встал с матраса, прошёлся по комнате, зачем-то потрогал обложку книги. Было видно, что его что-то мучает. Он бросил взгляд на камеру, развернулся, зашёл в туалет и плотно закрыл за собой дверь. Там не было камер.
Впервые Тони подумал, что Барнс — не только обуза, оставшаяся от Капитана, но и мостик к нему.
19.
На изучение расшифровки у Тони ушло два дня. Первый взгляд на протез Зимнего Солдата был поверхностным. Поначалу Тони поддался стереотипу и решил, что имеет дело с громоздкой и устаревшей робототехникой, сделавшей шаг в сторону биоинженерии.
Оказалось, он ошибся. Коррумпированные бюрократы, продавшие Тони эту руку, не представляли, с чем имеют дело. За неё стоило просить втрое больше.
Тони никогда не видел ничего подобного. Лучшие наработки в области робототехники принадлежали ему самому, и он уже свыкся с мыслью, что конкурентам далеко до «Старк Индастриз». Железная рука Баки Барнса с лёгкостью это опровергала. «Гидра» каким-то образом умудрилась привлечь на свою сторону гениев. Они создали не просто биомеханический протез или пушку с жестовым управлением — инструмент интегрировался в живое тело, работал, как живое тело, и, как живое тело, откликался на малейшие изменения в окружающем пространстве.
В Тони проснулся азарт исследователя, поражённого замыслом творца. Дойдя до сочленений и нейронных имплантатов, он вдруг задумался, что потеря такого протеза равносильна потере настоящей части тела. Собственно, это и была часть тела. Никому, кроме Барнса, она не подошла бы. Штучный продукт с самого начала не предназначался для тиражирования. Может быть, позже «Гидра» и дошла до идеи создать армию суперсолдат, позаимствовав некоторые технологии обучения для других проектов, но протез оставался уникальным изобретением, точно подогнанным под одного конкретного человека.
Это означало, что когда Тони оторвал Барнсу руку, Барнс пережил тот же шок, что и в сороковых.
Отгоняя от себя эту мысль, Тони снова погрузился в исследование. У него оставались вопросы относительно эргономики и удобства использования руки. Он обратил внимание, как хорошо защищена электроника: разработчик поместил критически важные элементы в самых укреплённых местах — чуть выше локтя, со внутренней стороны, прилегающей к телу. Остальная электроника распределялась по всему каркасу таким образом, чтобы при неполадках не вывести из строя всю систему.
Здесь тоже сказывался принцип «Солдата нужно замораживать»: расклад эффективно работал на краткосрочных заданиях, а в длительной перспективе велика была вероятность перегрева. Протез неплохо вентилировался, но постоянное соседство с живым теплокровным телом могло серьёзно навредить как электронике, так и Барнсу.
Тони решил, что пришла пора задать вопросы. Вечером он по устоявшейся традиции достал из холодильника молоко и пошёл к Барнсу. Тони проверил часы, но не активировал перчатку. В одной руке он держал тетрапак, в другой — кейс с протезом.
Когда лифт добрался до нужного этажа, двери раскрылись, и Тони вышел. Он сделал шаг в комнату, посмотрел на стол и на матрас. Барнса не было видно. Вода в туалете не шумела, но из узкой щели под дверью пробивалась полоска света. Тони положил на стол кейс и тетрапак. На столе лежала «Хижина дяди Тома». Тони наугад пролистал книгу и нашёл загнутый уголок ближе к концу.
Из туалета по-прежнему не доносилось ни звука. Тони постучал и спросил:
— Ты здесь?
Глупый вопрос. Конечно, Барнс здесь. Где же ещё ему быть? На секунду Тони задумался, не мог ли он сбежать. Последний раз Тони просматривал запись с камеры наблюдения сегодня утром. Доступы к этажу были только у него, Пеппер и Вижна. Пеппер и Вижн не идиоты, они бы не стали отпускать Зимнего Солдата, не обдумав последствий.
— Барнс, не заставляй меня стрелять репульсором в дверь.
Ещё несколько секунд стояла тишина, затем замок тихо щёлкнул. Тони заглянул в туалет. Это было маленькое помещение размером не больше четырёх квадратных метров. Напротив двери была раковина, над ней зеркало. В отражении Тони увидел своё осунувшееся лицо.
Барнс сидел на полу около унитаза, закрытого крышкой. Он согнул ноги и положил единственную руку на колени. Белая майка на нём запылилась, а провода, торчащие из левого плеча, слегка обтрепались.
— Нашёл своё место в жизни? — спросил Тони.
— Оставь меня в покое, — сказал Барнс.
— Слушай, не хочу сейчас собачиться. И не хочу смотреть на твою жалостливую рожу. Ответь на пару вопросов — и я уйду.
— Каких вопросов?
— Для этого придётся пойти в комнату. Давай, шевелись.
Барнс нехотя встал, оттеснил Тони левым плечом и вышел из туалета. Провода оцарапали кожу Тони даже под рубашкой. Он отшатнулся. Барнс остановился у стола и посмотрел на Тони волком. Похоже, он решил, что его боятся или — что ещё хуже, — им брезгуют.
Тони поймал себя на новом, иррациональном желании оправдаться. Оно шло вразрез со всем, что Тони прежде испытывал к Зимнему Солдату.
— Ну? — сказал Барнс.
Тони опомнился, тоже подошёл к столу и открыл кейс.
— Расскажи, как эта штука носится.
Барнс заглянул в кейс и изменился в лице.
— Смешно тебе, да?
Тони не понял:
— Что?
Он заметил, что тёмные полукружия под глазами Барнса стали ещё темнее и глубже. Выражение лица не сулило ничего хорошего.
— Смешно, говорю? — повторил Барнс. — Давай, пошути.
Шутить не хотелось.
— Ты меня не понял, — сказал Тони. — Я хочу знать, не перегревается ли рука, когда ты её долго носишь, а, если перегревается…
— То что? Я её больше носить не буду.
— Но ты мог бы.
Повисла звенящая тишина. Тони заговорил, лишь бы её нарушить.
— Не будешь же ты вечно ходить с этими проводами. Придётся что-то с этим сделать. Убирать плечевой сустав я бы не советовал. К тому же сам ты этого не сделаешь, а хирурга-биоинженера с подходящей квалификацией даже я не найду. Тут интеграция такая, что ты откинешься раньше, чем успеешь понять, что случилось. Руку надо вернуть на место. Но жить с ней круглые сутки без постоянной заморозки нереально. Она перегреется, выйдет из строя, и ты подохнешь. Проще говоря, ты подохнешь в любом случае, если только я не исправлю баги. А я не смогу их исправить, если не услышу обратной связи. Сечёшь, о чём я? Повторить помедленнее?
— Хочешь блеснуть — почини резервуар, — сказал Барнс.
— Я починю руку.
— Тогда дай мне сдохнуть.
— Что ты сказал?
— Дай. Мне. Сдохнуть.
Тони закатил глаза.
— Посмотрите на него. Королева драмы. Капитан из кожи лез, чтобы спасти твою никчёмную шкуру, — и вот так ты с ней обходишься?
Барнс отступил назад. Его опять повело вправо. Тони многозначительно хмыкнул.
— Я пытаюсь тебе помочь, дубина. Это сейчас модно — помогать Баки Барнсу. Кого ни спросишь, все готовы броситься на твою защиту. Некоторые даже умирают в процессе. К счастью, ты живее всех живых.
Барнс запрокинул голову назад и спросил:
— У тебя ведь такого не было, правда, Старк?
— Чего?
— У тебя никогда не было друга, который готов умереть за тебя.
Тони желчно улыбнулся.
— Не обольщайся, Барнс. У тебя такого тоже нет. Как раз потому, что Капитан за тебя умер. Или, вернее сказать, из-за тебя?
Барнс привалился к столу, чтобы удержать равновесие. Его рука вцепилась в край столешницы. Выпуклые вены обвивали мускулистое предплечье, напоминая реки, текущие по холмистому плоскогорью. Тони с наслаждением отмечал, что Барнс нервничает, и все его попытки держать лицо оборачиваются провалом.
— Это случилось не из-за меня.
Тони почуял слабину. Барнс впервые заговорил о Капитане в прошедшем времени. Кажется, он наконец-то понял, что произошло. Внутри Тони ожило кровожадное чудовище, готовое сожрать живьём любого.
— Ты настроил Капитана против всех. Из-за тебя он сделал широкий жест и стал преступником. Из-за тебя он оказался в грёбаной Африке. Он всех бросил…
Барнс перебил:
— Ты бесишься не потому, что Стив всех бросил. А потому что он бросил лично тебя.
Остановив взгляд на обложке книги, Барнс медленно проговорил:
— Да, не всех… Только тебя…
— Пошёл ты.
— Знаешь, а ведь он не хотел этого. Бунтарство — это не про Стива. В детстве я думал, что Стив пай-мальчик. Потом он стал таким патриотом — было страшно смотреть. Он никогда не собирался идти против системы. Ты просто не оставил ему выбора.
Перед глазами запрыгали мушки. Тони пожалел, что затеял этот разговор.
— Расскажи про руку.
— Плевать мне на неё.
— Я пытаюсь сохранить тебе жизнь.
— Ты пытаешься отмыться. И у тебя плохо получается.
Барнс оттолкнул кейс. Тони успел подхватить его раньше, чем кейс упал на пол.
— Можешь пустить её на металлолом или позаимствовать технологию для своих игрушек. Мне всё равно. Почини резервуар или дай мне инструменты, чтобы я посмотрел, что с ним не так.
Тони отодвинул кейс подальше от края стола. Что бы сказал Капитан на его месте? Какими словами он смог бы убедить Барнса?
Ответ напрашивался сам собой: Капитан не стал бы убеждать. Он не спорил с Баки, а давал право всё решать самому.
Наивный, глупый Капитан. Где он теперь? Лежит в дубовом гробу, кормит червей, распадается на атомы. Однажды сквозь него прорастут цветы и деревья, корни оплетут кости, черви отмоют рёбра до девственной белизны. Цикл жизни начнётся заново, плоть станет почвой, почва — травой, трава — снова плотью. Мир устроен именно так, и нет способа избежать распада, даже если ты суперсолдат, честь и опора нации.
Распадом всё заканчивается, и с него же всё начинается.
— А Капитан знал, что ты такой трус?
Баки не сводил глаз с кейса.
— Лично я не уверен, что в тебе осталось что-то хорошее. Как по мне, ты нормально функционируешь только Зимним Солдатом. Но для Роджерса ты был Баки. И этот Баки оказался трусом.
— Я не трус.
— Докажи это делом.
Барнс всё ещё разглядывал руку. У него был такой вид, будто рука вызывала отвращение. Будто не он носил её столько лет.
— Старк, ты в курсе, что я могу отделать тебя и без неё?
— Без неё ты тряпка. Только Кэп и держал тебя на плаву.
Барнс тихо спросил:
— Тебя ведь тоже, да?
Тони ответил:
— Не неси чепухи.
Резкий тон выдал его с потрохами. Тони понял, что подставился. Всё так хорошо шло: он поддел Барнса, дал ему осознать свою ущербность и надавил на больное место — чувство долга перед Роджерсом.
И вдруг одна фраза... одна неверная интонация... предательский оттенок в голосе, подъём в начале фразы и спад в конце. Другой бы не заметил, но Барнс давно ждал, когда Тони проколется. В его глазах зажёгся опасный огонёк.
— Знаешь, — сказал он. — Я бы мог тебя понять. Если бы ты не делал вид, что горе только у тебя. Все виноваты, но ты — нет. Ты в белом. Ты один страдаешь по Стиву, по соглашению, по расколу. Ты имеешь право обвинять меня в чём угодно. Я убил твоих родителей, я свёл в могилу Стива. Ко всему прочему, ты, наверное, думаешь, что я отобрал у тебя Стива. Ну, прости, что он выбрал меня, а не тебя. Оказывается, свет не сошёлся клином на Тони Старке.
Тони захлопнул кейс. Барнс даже не вздрогнул.
— Жаль, на меня нельзя навесить ещё какой-нибудь грех. Ты бы с радостью, но увы! Чего ты хочешь — чтобы я посочувствовал? Нет, ты хочешь, чтобы я страдал. Есть такой мотылёк, который питается слезами. Его надо было назвать в твою честь. Даже руку ты хочешь вернуть мне именно поэтому. Чтоб я знал, кто я и где моё место. Да, Стиву было бы за меня стыдно. А за тебя нет? Очнись.
Тони взял кейс и попятился. В голове металась одна мысль: уйти, уйти, уйти.
Уйти, пока не стало слишком поздно. Сбежать. Исчезнуть. Тони знал, как это делается. Он много раз сбегал.
Стоя у стола, Барнс сверлил Тони немигающим взглядом. Тони нажал на кнопку вызова лифта.
— Где твоё место, Старк? — спросил Барнс.
Тони не нашёлся с ответом.