меж тем уже через пять часов приедет андре, а я ве еще не сплю - любуюсь на свою ленту второй день. котики все в избранном такие прекрасные, пишут все. чудесные дни, просто чудесные. из самого прекрасного - котик  забавная написала на мой вопль о прекрасной старбаксовой песне прекрасную старбаксовую зарисовку - только она может так писать - просто, емко, пряча самое главное между обыденных слов, пряча огромнейшую любовь между жестами и взглядами. а не менее прекрасная  МКБ-10 написала офигительное продолжение старбаксового немного!ау под названием доджер блю, в котором баки выжил после падения с поезда, и стив тоже выжил, и они просто продолжили жить. об этом скажу своим же комментарием у автора: Превосходный текст. Не могу фанфиком даже назвать. Любовный, красивый, неторопливый, живой и реальный. И эти события, эта история, которая творится с ними, вокруг них - болезненная, но такая, какая есть, жизнь. С такой любовью и красотой все выписано, они выписаны, и - отдельно - эти их отношения в это время. В общем - спасибо. Восторг..

упд: а вот не успела я пост накатать, как МКБ-10 накатала приквел к доджер блю - консервированные персики. эрскин, говард, едва живой - но живой - баки, который "если надо, то и зубами", стив, которого нашли.

— Дело капитана Америки живет и побеждает, — улыбка у Барнса была какая-то волчья, возможно, из-за тяжелого взгляда запавших глаз. — Если я должен был испугаться, поясни, в каком именно месте.
— Мы можем погибнуть.
— Вот уж нет. Ты обязан выжить, кто же еще будет проводить шикарные шоу с девочками и поднимать машины в воздух. Нет, серьезно, Старк. Ты нужен стране.
— Шею покажи, — вздохнул Говард.
— Я мою руки, шею и чищу уши, — шутливо сказал Барнс, отступая на шаг. — Мой учитель лупил нас линейкой по заду, если уши были грязными, это отлично помогало запомнить правила гигиены.
— Ага, — Говард поймал его за воротник армейского свитера (под руку попались и больно врезались в ладонь жетоны), оттянул ткань на себя.
Синий шрам от удавки отчетливо выделялся на бледной коже.
— Идиот... — пробормотал Говард, отпуская воротник.
Барнс неловко отпрыгнул, запахивая вырез свитера, как девица. Уперся лопатками в стену и задышал тяжело:
— Соврать, что упал и ударился не удастся? Ладно. Таблеток было не достать, а ванну давали принимать по двадцать минут на брата, — он накручивал и подстегивал сам себя, злился все сильнее. Даже румянец заиграл на щеках и желваки заходили. — Больше всего стыдно перед девочками, которые тащили меня из санузла в рождественскую ночь. Вот уж был подарочек, ничего не скажешь.Но сейчас все в порядке. А тебе, — он опомнился, — вообще должно быть плевать.
— Да я это про себя, — потряс головой Говард. — Я — идиот. Некогда было поговорить! Ждал, пока оклемаешься. Дела, дела...
Он сухо рассмеялся и похлопал себя по бокам. Где-то во внутреннем кармане пиджака должен был лежать портсигар с табаком для особых случаев. Сейчас для него было самое время.
— О чем тут говорить? — Барнс укусил себя за щеку изнутри. — Все и так ясно. Ты мне скажи вот что...
Он так и стоял, прислонившись лопатками к стене, возможно, просто чтобы не упасть от слабости. Говард вытащил длинную сигарету и устроился рядом. Сигарета дымила и горчила, как самая дешевая из самокруток.
— Ну?
Баки кашлянул.
— Надежда... есть? — спросил он коротко.

и закончу прекрасным автором-артером, которого нашла сегодня.



читать дальше























и зимние солдаты