Слегка отдающий исповедью бред))) Не принимайте его серьезно)))

[scoop]

«Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город…»



Мое воображение и мечты – столь хрупкие материи, что из-за кулис реальности мне лишь позволено любоваться ими в застывшем разновременьи. Мне порой безумно хочется вырваться из своего тела - сухой оболочки эгоизма и лживых личин. Не думаю, что то, что я пишу, может поразить новизной идеи, нет. Только, быть может, удивить высокопарностью написания. Что ж, господа, увы, я сейчас не в ответе за свои мысли и руку, выводящую эти бредово-исповедальные строки. Да. Мне хочется вырваться, выпрыгнуть, освободиться. До зуда в ногах, когда жар покалывает миллионами иголочек кожу изнутри. Каждое утро я просыпаюсь с верой, что сегодня что-нибудь случится. Эти утренние минуты – и есть моя жизнь. Я живу своим воображением. Я расту – но оно уже переросло меня. Каждый раз, читаю ли новую книгу, смотрю ли я фильм – и это минуты, часы моей настоящей жизни. Именно поэтому я так люблю менять внешность, играть чужие роли несуществующих и воображаемых личностей, мне доставляет огромное удовольствие становиться тем, кем меня хотят видеть (если этого хочу я, конечно)… Это – способ жизни в промежутке воображения. Мне нужно на актерский? Да ну что вы. Там нужно играть роли по заказу, а в этом я никудышный актер. Играя, я пытаюсь дотянуться до своих воздушных замков – но… Увы, стоит всего лишь подойти к ним ближе, как оказывается, что это всего лишь причудливо выстроенные озонопахнущие дождевые тучи со взбитыми сливками облаков. Они разрушаются от слишком нервного дыхания. Быть может, я, со своим воображением, никогда не смогу по-настоящему полюбить. Я говорю это не с пафосом или сожалением, нет. Это простая констатация факта. Я ищу, ищу отражение того, о чем мечтаю, жду, тянусь, надеюсь, но, несмотря на безграничную веру, в глубине души затаптываю голосок, твердящий мне, что ни одни человек не окажется тем, чего я жду. Это просто невозможно. Я – хамелеон из чувств и отражений. Я живу в своем мире. Как и любой человек на планете – я создан в своем единственном и неповторимом экземпляре, и мне не найти желаемого. Да, я буду дружить, любить и привязываться, но никогда – до конца. Только внешне – потому что буду снова и снова искать, потому, что не умею быть один. Но моя жизнь – не здесь. Я наркоман, наверное. Наркоман снов, фильмов, книг, воображения, своего и даже чужого. Я – совместное творение всех тех людей, которые меня когда-то окружали и окружают. Я люблю… и благодарю их за это. Но в моем воображении все и все лучше, необычней, чем в жизни. Лишь этому я отдаюсь без остатка. Мне не сложно в метро в час пик представить, что я еду в пустом вагоне или что сейчас на улице хмурое и теплое летнее небо перед дождем. Я живу = я существую. Я не хочу жить здесь, с вами. Честно. Ни с кем из вас… Без обид, ведь я всего лишь стараюсь соответствовать этому миру. А его уж никак нельзя назвать чистым и светлым, несмотря на весь мой оптимизм. Я лгун, меркантильный гад, оптимист, хулиган, умник, ненормальный ребенок… Подберите мне эпитеты, вы же лучше знаете. Я понимаю, что вы сейчас думаете. Он пишет о себе, как о чудовище, но с возвышенной душой ангела, бла-бла… Но извините, я про душу ничего не говорил, равно как и про эпитеты ангельского содержания. Кто сказал, что миры моего воображения мирны, полностью светлы и безопасны? Наоборот. Это варево кипящее и огненное, острое и опасное, как Руки-Ножницы Эдварда, развратное, как граф Рочестер и Маркиз де Сад, светлое, как любовь ангела и демона, волшебное, как мир Гарри Поттера, Тима Бартона и Толкиена, загадочное, как завитки кельтских рун и легенды страны восходящего солнца, ароматное, как свежесть сандаловой ночи, бурлящее, словно гроза над океаном и звучащее, словно шепот дождя по траве и сиринга ирландских танцев. Боюсь, если бы мое воображение стало реальностью, мир сошел бы с ума окончательно. Мне, конечно, это не слишком волнительно, но я «свой мир» предпочту держать при себе – в конце концов я сама хозяйка своей крыши. И сейчас мне больше всего на свете хотелось бы стряхнуть оковы этой реальности. Да хотя бы и умереть – пусть я и не знаю, что там будет, все равно интереснее. Но мое воображение напару с душой сговорились и вылазить из прекрасного ШКАВА моего тела не желают – а жаль, так бы хотелось почувствовать легкость, свободу, и показать своему телу язык. А сам я уходить отсюда не собираюсь – зачем? Ведь я знаю, знаю, что скоро, быть может завтра, что-нибудь да обязательно случится. Мое воображение не ошибается в создании чудес и глупостей. Пусть мне и придется прожить еще неограниченное количество времени вне этого, в ожидании, в реально-несуществующем мире и ненастоящем мире. Я не боюсь показаться смешным. Хотя нет, боюсь, но слишком отстранено. «Все люди были бы трусами, если бы у них хватило смелости в этом признаться». Я просто пытаюсь коснуться настоящего мира. Чего и вам желаю. Ну или хотя бы… заснуть сейчас. Упасть на миг в хрупкую нереальную реальность, я ведь знаю, что вы это любите. Можете посмеяться, если хотите. Мне и самой немного смешно. Ведь, в конце концов, ничего не стоит жить в этом мире, где взрослеют слишком рано или молодеют слишком поздно, где кумир, прекрасный кумир тысяч мальчишек и девчонок на деле оказывается худеньким, нервным, не слишком хорошо умеющем петь, но уже хорошо умеющим пить прямо на сцене парнишкой. Ничего не стоит, никаких усилий. Ну, Бог в помощь вам. А мне – нравится отстаивать свое сумасшествие и мир, который я никому не покажу - потому что мне так хочется. «Я вам нравлюсь?» Потому что это – моя жизнь. И спасибо за то, что у меня все это есть. Спасибо за то, что я могу быть не как все. Спасибо зато, что я могу быть. Спасибо за все то, что я могу.



«…Так говорила Маргарита, идя с мастером по направлению к вечному их дому, и мастеру казалось, что слова Маргариты струятся так же, как струился и шептал оставленный позади ручей, и память мастера, беспокойная, исколотая иглами память, стала потухать. Кто-то отпускал на свободу мастера, как сам он только что отпустил на созданного им героя. Этот герой ушел в бездну, ушел безвозвратно, прощенный в ночь на воскресенье, сын короля-звездочета, жестокий пятый прокуратор Иудеи, всадник Понтий Пилат.»