Кэролайн, ей-богу, мне даже неловко. Ценность моего мнения сильно переоценена) Я собралась с духом и расписала. Извините, если местами слегка бессвязно.

Где и почему налажал Тони Старк
Для начала скажу, что мне понравилось, как создатели «Гражданки» поработали над развитием героя. За последние пару недель, пока пишу новый текст, пересмотрела «Железного Человека» от первой части до третьей, и картинка в голове сложилась в паззл. Сценаристы «Гражданки» вытащили все комплексы и внутренние проблемы Тони, терзавшие его прежде, довели до обострения, сделали их катализатором сюжета и показали, как герой живёт с этим и движется дальше. Линия Тони в «Гражданке» страшно хороша, всё как по нотам. В начале мы видим героя, терзающегося нескрываемым чувством вины: он конструирует голографическую систему, чтобы заново переживать травмирующие воспоминания, делает широкие жесты и раздаёт деньги студентам Массачусетского технологического (не избранным, не талантливым — всем), он далеко не так уверен в себе, как прежде, и что-то в нём надломилось. Одна несчастная женщина у лифта способна вывести Тони из равновесия (трудно представить, чтобы в первом «Железном человеке» Тони так легко поддавался чужому мнению, каким бы укоряющим оно ни было).
ДальшеТони Старка подточили события последних лет — после нападения пришельцев на Нью-Йорка, например, у него были панические атаки, и это показано в «ЖЧ-3». Он даже решил завязать, но не смог, потому что Тони нравится быть Железным Человеком, он считает костюм своим альтер-эго. Костюм изменил в Тони всё от образа жизни до взглядов, отказаться от него трудно, но и жить с ним нелегко. Случай с Альтроном (совершенно неадекватный момент, где Тони Старк сугубо от скуки создаёт монструозный искусственный интеллект) дошатал и без того ушатанные нервы Тони. Движущей силой героя стало чувство вины, его размер пропорционален эго, а эго Тони необъятно. У Тони есть все основания считать себя гением, умницей, честью и славой Америки. Его чувство собственной важности абсолютно оправдано. Но, увы, оно мешает самому Тони. Старк вырос с мыслью, что он золотая голова, и ему нет равных. Последующие события по мере взросления только поддерживали его уверенность в том, что он всё знает лучше всех. Единственным, но очень больным местом Тони была мысль, что он не блистал в глазах отца. Комплекс отцовской нелюбви заставлял Тони раз за разом искать подтверждения своего ума и великолепия в глазах других людей. Возникла ситуация, в которой Тони, с одной стороны, невероятно высокого (повторюсь, оправданно высокого) мнения о себе, а с другой — ему вечно не хватает чужой поддержки и одобрения.
Я это всё рассказываю, чтобы подвести к тому, откуда растут ноги у косяков Тони. Никаких новых проблем Тони «Гражданка» не открыла, она взяла всё старое и мощно раздула больные места в воспалённом эго. С моей точки зрения, Тони Старк совершил ошибки не потому, что он свинья, мудак и креста на нём нет, не потому, что он внезапно ни с того ни с сего стал злодеем, а потому что все события его жизни и склад характера способствовали этим ошибкам.
Теперь о самих ошибках. Ferry верно сказала — Тони никогда не умел общаться с людьми. Он не понимает, что нужно сказать, чтобы убедить человека, а что говорить не стоит; у Тони нет привычки ставить себя на место другого человека; он вообще в самую последнюю очередь задумывается о человеческих реакциях. Первым делом Тони волнует, как продвинуть свои интересы и закрыть гештальты. Он ориентирован сугубо на свои заморочки и благодаря этому прекрасно достигает поставленных целей. Увы, у медали есть обратная сторона — когда система ценностей становится неустойчивой и подтачивается виной и неврозами, Тони по привычке продолжает гнуть свою линию, тогда как реальный мир буквально кричит ему: остановись! Подумай! Не гони! Но тормозить — это не в характере Тони. Думаю, психолог причислил бы его к истерическому типу личности, но не берусь заявлять это со стопроцентной уверенностью, поскольку я не специалист.
Теперь о том, каково реальное положение вещей: Мстители спасают мир, но жертв среди мирного населения очень много, жить так дальше невозможно. Ситуация явно требует как политических решений, так и морального обоснования. Закрыть глаза на это, конечно, нельзя.
Чем такая ситуация является для Мстителей? Поводом для диалога. Надо сесть и разобраться: что делать, как предотвратить это в будущем, что мы можем изменить и можем ли вообще. Разговор нелёгкий, и говорить об этом трудно. Придётся признать, что вы прямо или косвенно виноваты в гибели сотен, а то и тысяч людей. Стив Роджерс предпринимает попытку обсудить это: он говорит, что нельзя отчуждать ответственность в пользу других людей, что Мстители должны решать всё между собой. Стив в начале кофликта очень разумно себя ведёт: он предлагает для начала обдумать вопрос без привлечения посторонних лиц. Это позиция взрослого человека, который понимает, что он накосячил, но в то же время знает, что косяки — не повод рубить с плеча.
У Тони совсем другая позиция. Тони не хочет вступать в диалог, он не останавливается, не задумывается. Он изъеден виной, и вдруг он увидел свет в конце туннеля: надо просто позволить ООН рулить Мстителями, чтобы они принимали решения, а Мстители были просто исполнителями чужой воли. Эта позиция отчуждает всякую ответственность в пользу приказывающего. Она действительно избавляет от чувства вины, и она полностью отвечает личным интересам Тони. К сожалению, эта позиция сиюминутна. Она не основывается на принципах Тони: вспомним, что в предыдущих фильмах Тони запросто клал на все претензии государства относительно того, что Железный Человек бесконтролен. Во втором «Железном Человеке» даже показан суд, где Тони с жаром и азартом громит сенатора и говорит, что плевать он хотел на требования общества — я Железный Человек, и точка. Резкая смена взглядов Тони не вызвана ничем, кроме чудовищного внутреннего раздрая. Тони идёт на поводу у своих эмоций. Он не особо думает над последствиями, ничего не взвешивает, не идёт на диалог. Он пытается неуклюже переманить Кэпа на свою сторону, ища поддержки, но Стив руководствуется совсем иными мотивами, и понимания они не находят. Тони даже не понимает, как именно воздействовать на Стива, как с ним договориться. Он запирает Ванду в Башне Старка без каких-либо объяснений, просто чтобы она не мозолила глаза окружающим (Вижн говорит это прямым текстом), и до Тони попросту не доходит, как Капитан на это среагирует. Эмпатии нет даже в самой зачаточной форме, все переговоры Тони ведёт наугад и каждым жестом выдаёт не интерес к собеседнику и его точке зрения, а детское нетерпение: ну когда же, блин, он согласится, чё мне надо сделать, чтобы добиться своего?
Иначе говоря, Тони зациклен вовсе не на соглашении и не на интересах общества. Интересы общества всегда волновали его постольку-поскольку, и в «Гражданке» существенно ничего не изменилось. Тони зациклен на своём «я», на том, чтобы отмыться, и он готов поставить на карту всё, чтобы сохранить эго в целости и сохранности, не сталкиваясь нос к носу с реальным обсуждением проблемы и реальной ответственностью. Когда выясняется, что Стив не согласен, Тони приходит в бешенство настолько, что ввязывает в дело Человека-Паука, подростка, мальчишку, не удосужившись даже объяснить ему, в чём, собственно, дело. Тони просто пускает ему пыль в глаза и зовёт на махач, а Питер и рад. Соглашение уже не играет роли. Тони просто зверски обижен. Он пытался спасти своё эго, но эго пострадало ещё больше — от него отвернулись друзья, отвернулся Кэп, даже Вдова потом — и та предала. Тони, опять же, ни на миг не задумывается: может быть, я сделал что-то не так? Нет: он катит бочку на Наташу, ругается со всеми, кроме разве что Роуди (потому что Роуди тупо жалко). Кого любил — со всеми пересрался. И виной всему не то, что все вокруг мудаки, как один, и не то, что сам Тони мудак, а то, что он позволил своему эго бежать вперёд паровоза, и ему некогда было поразмыслить. Банально времени не хватило.
Но! Важный момент. В какую-то минуту Тони протрезвел, и ему, как всегда, помогли сухие факты: что Баки подставили, что теракт — не его рук дело, следовательно, Капитан ошибся не во всём, и так далее. В нём поднял голову человек, которым он был до того, как попал в мясорубку с Мстителями и Заковией. Делец, умница, человек действия, который умеет складывать дважды два и знает, что делать с решением. Тони рванул на помощь к Капитану, несмотря ни на какие склоки. Хорошо показана своеобразная воронка с классическим сюжетом раскаяния и искупления. Так случилось, что факты о теракте хронологически совпали с прессингом со стороны государства. Генерал Росс взял Тони в оборот именно потому, что Тони ратовал за соглашение — и вот пожалуйста, теперь без генерала Росса и шагу ступить нельзя. С этого момента мы снова видим на экране человека, который угорал по костюмам, превыше всего ценил дело и ни на кого не сваливал ответственность за свои поступки. Вся эта шелуха с поддержкой соглашения слетела с него буквально в один миг. Тони бросился к Кэпу, Тони извинился (извинился! С его-то эго! Я не припомню, чтоб он извинялся перед кем-нибудь, кроме Пеппер), но все благие начинания смело к чертям из-за той правды, которая всплыла в злосчастом сибирском бункере. Тони был и остаётся чрезвычайно импульсивным человеком. Его нельзя винить за то, как он среагировал на весть о том, что Зимний Солдат убил его родителей. Я понимаю его реакцию, и ещё я понимаю, что это моральный срыв. Срыв, который нужно переждать, который лечится только временем, а в пылу замеса успокоиться невозможно, и решить в эту минуту ничего нельзя.
Всё, что можно сделать с человеком в этот момент, — не дать ему совершить нечто непоправимое. Потому что срыв пройдёт, а жить с этим дальше как-то надо. Стив, собственно, занимался именно этим. Стив не крутой переговорщик, не психолог, не конфликтолог. Естественно, у него один способ остановить Тони — сделать это силовыми приёмами. Местами Стива серьёзно занесло, потому что он тоже был на нервах — у него на глазах убивали лучшего друга. Все личные заморочки персонажей слились в один ком, и в результате мы увидели адовый конфликт, в котором никто не слышит друг друга.